|
Николай Афёров
МЕРИЛО СЧАСТЬЯ – ТИШИНА
* * *
Когда ещё по Волге пароходы
Колёсные ходили – шлёп да шлёп,
И расклешённые штаны последней моды
Мели суглинок юрьевецких троп,
Когда на танцах пели под гитары,
И пары танцевали под оркестр,
Работали приёмы стеклотары,
И тут, и там полно укромных мест
Распить ноль семь, и фабрика гудела
На Первомай, – нарядные, с детьми
Спешили семьи к проходной, и пела
Людмила Зыкина в динамиках с семи:
«Издалека долго
Течёт река Волга,
А мне – семнадцать лет…»
Уже тогда с ухмылкой туповатой
Я понимал – всё кончится когда-то.
Всё кончилось, и высохло весло.
И всем сполна – по первое число.
* * *
Обрушить снег на головы, под ноги,
Засыпать все дороги, все дворы.
Спасибо, небо, за твои дары,
Что в дом входя, сбиваю на пороге.
У нас другие правила игры,
Иные планы, счёты и итоги.
И мой восторг за дар бесценный твой
Хлопот добавит тряпке половой.
Ворона
Не добил, пожалел, посмеялся,
Мелкой дробью рассыпал судьбу.
Злой охотник попал – и попался
«На слабо» подстрелить наобум.
За товарками скачет и скачет,
Вчера в стае – сегодня одна.
А одна – это смерть, это значит
Ей уже не подняться со дна.
Так и я вот, как эта ворона
С перебитым крылом на снегу.
Одного не хватает патрона,
А взлететь, чтоб упасть – не могу.
* * *
Со всех углов
Несчастный быт
Глядит в упор, с укором.
Он незаслуженно забыт
Хозяином и вором.
Ни поживиться в нём, ни жить
Нельзя – и нечем дорожить.
Хозяин спит убитый,
Как пьяный или сытый.
* * *
Генетические сбои,
Эволюции виток –
Среди крестиков сирени –
Счастья пятый лепесток.
Раз, два, три, четыре, пять –
Счастье можно посчитать.
Среди крестиков сирени
На столе в душистой пене
Отыскать и тотчас съесть,
Если пять, а лучше шесть.
* * *
Полторы страницы книги
От заглавия прочёл
И отнес её барыге,
На его барыжный стол.
Пусть себе в убыток будет,
Но зато не буду знать,
Как страдать умеют люди,
Как им хочется страдать.
* * *
Зеркало разбилось,
Видно, сквозняки.
И оно скатилось
На пол, на куски.
Круглое такое
Зеркало – и вдрызг.
Я почти спокоен
Средь зеркальных брызг.
Грош цена приметам,
Сто рублей цена.
Это было летом,
А теперь – весна.
Это было ночью,
Стоило будить,
Дабы непорочно
Скептиков плодить.
* * *
У плодовых – рост в плоды,
Всякий год – с приплодом.
Тяжело растут сады,
Непорожним ходом.
Одногодки из берёз,
Как одна, пустились в рост –
Выше, выше, выше.
А у этих – всё не так,
Вкривь, да вкось, да в раскоряк,
К нам в окошко на чердак
Веткой спелых вишен.
* * *
Душа – как летом, нараспашку.
Носил я модную рубашку,
Когда был вечно молодым.
А мама доставала свитер
С нашлёпкой из нерусских литер,
Пушистый, серый, словно дым.
А календарно было лето,
Холодное, как с того света.
Пропахший дымом от огня,
Я возвращался лишь под утро
И думал: свитер – это мудро,
Но, мама, он – не для меня.
* * *
Первобытная охота,
Побивание камнями
Угодившего в ловушку
Первобытного слона.
И заточенные колья,
Понатыканные в яме,
И бесчисленные камни
С килограмм – до валуна.
Из учебника за пятый
Класс обычной средней школы,
Увлекательная тема –
Первобытность и мораль.
В новостях по криминалу
Составляют протоколы,
И такие там приколы,
Что потомков наших жаль.
* * *
Так и помню, как было –
Втроём у реки
В предосеннее небо
Пускаем дымки.
Полторашка «дюшеса»
На деле полна
Самогоном. И к нам
Подступает волна
За волной, и волна
За волной.
И женился один,
И развёлся другой.
Ну, а третий, кто – хвастаясь –
Женщин хвалил,
Так и не был женат.
Впрочем, он и не пил.
* * *
Редкий случай – слушать дождь
В деревенском доме,
По дорогам не пройдёшь,
Телевизор сломан.
Как зарядит дня на три
В стёкла и по крыше,
От зари и до зари
Только он и слышен.
* * *
Может, это весеннее
Обострение, может,
Аллергию цветение
Вызывающе множит.
Так рисуют художники
На дому, после выписки,
Или бредят сапожники
После месяца выпивки.
Я и сам с пёстрой улицей
Этой в ногу иду.
И хотел бы нахмуриться,
Да причин не найду.
А навстречу мне светятся
Лица, коих зимой
Век не видеть бы, месяцы,
Хоть недели одной.
* * *
Когда на мрамор и гранит
В разы подняли цену,
И камню, что века стоит,
Пришли кресты на смену –
Стакан по кругу в перекур,
Сторожка при кладбище.
– Почём за крест?
И сквозь прищур:
– Без установки – тыща.
Тьфу, тьфу, по дереву стучит
И в такт ногой качает.
Угрюмо камнетёс молчит.
А плотник – угощает.
* * *
Охапку дров с мороза в дом,
Щепотку соли в чугунок.
Здесь всё как будто на глазок,
Но повседневный опыт в том.
Часы, петух, термометр – нос,
Мерило дружбы – верный пёс,
Мерило счастья – тишина,
И, слава богу, не война.
Дочь – агроном, сын – городской,
Да взгляд завистливый людской.
* * *
В этом саду
Пел соловей,
Нет того соловья.
Прямо за садом
Бежал ручей,
Лужа вместо ручья.
Домик стоял,
Шторки в окне
Чуть трепетали мне,
Ржавым листом
В чёрный чердак
Сердцу колотит в такт.
* * *
Дворник – это от Бога.
Дворик – это судьба.
Листопад – это много,
Снег – и вовсе труба.
Мы – всего лишь эстеты
В смене года времён,
По погоде одеты,
Нам не писан закон.
Под снежком улыбаться,
По листочкам гулять.
То, чём нам любоваться,
Им ещё убирать.
* * *
Транжирим дни на то на сё,
А их – считают где-то.
Уж в книгу Красную внесён
Последний листик лета.
И начался отсчёт иных
Дней бесконечно серых,
Где каждый следом – лишь двойник,
В обновах без примерок.
* * *
По чужим недобрым лицам
Взглядом искоса скольжу.
Не забыть бы не проститься,
Не сказать, что ухожу.
За столом – в одной ватаге,
Мало что, знаком едва.
Я сегодня – не при шпаге,
Не при шпагах и братва.
У кулачных поединков
Недостаток есть один:
Ты – в носках, а он – в ботинках,
Типа, дома, сукин сын.
* * *
Завод ликёро-водочный
С законами в ладу,
И оптово, и рознично
Торгует на виду.
Угрозы экологии
Не представляет он.
Высокой технологии
В него процесс внедрён.
Где надо, фильтры ставятся,
Фильтруют сброс и дым.
Под ним – река-красавица,
Чист небосвод над ним.
Приехала комиссия,
Уехала ни с чем.
Лишь сторож, морда лисия, –
И пьян, и сыт, и нем.
* * *
Демисезонное пальто
С весны достал впервые.
Прощанье с летом было до,
Под слёзы дождевые.
С утра морозец прихватил,
Под вечер снег ложится.
А выбросил бы – не купил,
Как знал, что пригодится.
* * *
С пустотою вина в стеклотаре
Наполняются чувством слова.
Ты сказала – я молча ударил.
И уже я не прав – ты права.
Ты достанешь заветную бритву
И, когда я усну, подойдёшь.
Это я сочинил, как молитву.
Ты не тронешь меня. И не трожь.
|