Толик st_lao Монахов

Путь воина на запад. Апокриф

- А дело было так. По пересеченной местности пришел сквозь ели к нам…
- Ты ври, ври, да не завирайся. По пересеченной по абсциссе оврагами, а по ординате железнодорожными мостами местности пришел к нам…
- Вот как раз по такому мосту и пришел…
- Грозный Жестокий Бог. И стал нами править.
- Хоть и пришел он, но до этого уже пребывал и ныне и присно и еще раньше того.
- Но, сперва, зашел к нашему брательнику старшему. Узнать, как да что.
- А у брательника жена была, как большая деревянная матрешка. Собрала она на стол, а сама говорит: отпустите меня, Вышестоящие Особы, мне уже на полигон пора.
- Иди, говорят, но не греши.
- А сама взяла с собой двух сестер, матрешек поменьше, но порасписьнее. И отправились они в Магазин «Маяк», могли бы и в другой, но не поощряли ни на полгрошика торговые сети.
- Ну, стало быть, и мы за ними.
- А во лжи их хитрость была. Ибо всякий магазин, где зелено вино…
- Опять врешь. Не вино, а водка. Так вот, всякий такой магазин – как есть полигон. Опыты там ставятся бессердечные.
- По воле народа.
- Да уж безвольных там и на порог не пущают. Видит, скажем, охранник: идет человек без твердой воли к испытаниям, так зачем такому ПОЛИгон? Такому и САМОгон сойдет. Благо много окрест лихих людей этим делом, значится, живут.
- Значится, видит охранник, как брательникова жена подплывает (в силу отсутствия ног матрешки ходить не могут), и китель его…
- У-у-у-у! Приземленная ты натура. Не китель, а униформа!
- Униформа его неземным серым цветом наливается.
- Достает он, значится, бутылку.
- Ой! А матрешка пополам как распахнулась…
- Да вот. Распахнулась, а он ей бутыль туда вылил.
- Да. А матрешки, что поменьше водки не приемлят, но тоже распахнулись.
- И гляжу я…
- Это не ты, а я гляжу: аппарат он свой…ну ясно какой…достает и к Большой прилаживается и нам на двух поменьше кивает.
- Мы в отказ….
- Кто ж знает, как с ними матрешками-то.
- Мы в отказ, они в слезы.
- Но посмотреть остались – такое диво
- Диво.

На улице у магазина Маяк была еще и палатка, ну там пиво…
Стояли у палатки трое: Дед сгорбленный, какой-то лысый и мент позорный. Мент имел дело до лысого, что тот мелочь у прохожих стреляет.
И вдруг в палатке, о Чудо, заиграла песня Кристал Шип, что группы Дорз. Дед как-то раскачиваясь приосанился. Мент поломал фуражку (причем тоже оказался лысым), упал на колени и зарыдал. А лысый, что мелочь стрелял, глядь, уже и не лысый, а высокий мужчина с пышной, по ветру развевающейся, длинной шевелюрой цвета и фактуры льва, По пояс голый, качок, что твой Терминатор-Могучий воин.
И тут выходит из-за угла ближней девятиэтажки Грозный и Жестокий и говорит: Отныне вы – Воинство, и путь ваш лежит На Запад.
И тут произошло немалое стечение народов на пятачке у магазина Маяк. Подъехало телевидение. А над  всеми Три Конных Витязя возвышаются. Заиграла грозовая музыка, и Воины умчались На Запад. Тучи тоже быстро-быстро побежали по небу.
Дальше начался обычный бардак. Кто-то выскочил и авторитетно заявил, что случившееся организовал именно он, кто-то другой чем-то учинил торговлю. Проходил мимо Остап Бендер. Сказал: Тьфу на вас! Подумал, добавил: Тьфу на вас еще раз. И сразу получил фингал под глаз и удар смазным сапогом ниже спины, так что брюки порвались как раз по вдольжопной линии.
А Грозный и Жестокий Бог возвышался поодаль и укоризненно качал головой. А что тут качать-то, предпринимать что-то надо. А ведь боязно: или потоп устроит, или сына родного на растерзание пошлет, или еще какую глупость сотворит.
Обошлось. Почти.
Сказал Матрешкам: Идите и не грешите. Точнее, не ходите грешить.
И охранника превратил в простого грузчика: в спецовке, с синей мордой и без денег на опохмелку.

Так испокон начался Путь Воина на Запад.