< Previous | Contents | Next >
Принудительная виртуализация человечества состоялась?
В современном обществе мы всё чаще и чаще рассказы о ком-то приблизительно такого содержания: «В его (её) жизни возникли трудноразрешимые проблемы, а он и не стал их ре- шать. Нашёл «выход» – купил компьютер, подключил к Интер- нету – и «ушёл жить в Сеть»! Теперь уже и все друзья и жен- щины у него – виртуальные, имен не знает, фотографиями их довольствуется вывешенными в Сети, не проверяя подлинность; кино-новинки смотрит по Интернету, по музеям «бродит», гля- дя в монитор… Из дома месяцами не выходит, работает по Сети (торгует на Бирже), продукты на дом заказывает тоже по Сети. И вполне доволен (довольна) своей жизнью. С нами – живыми людьми – вообще не общается». Знакомо?
На первый взгляд, суть проблемы предельно проста, «линей- на»: компьютер является всегда и везде слугой человека, и с ним человеку, хозяину, гораздо комфортнее, чем с реальными людь- ми, каждый из которых имеет своё мнение и, порой, довольно жёстко отстаиваемые свои интересы! А компьютер просто слу- жит, просто выполняет желания, рисуя картины счастья в своей
«виртуальной Вселенной»! Вроде бы, всё просто. Но, в действи- тельности, вопрос – глубже. Постараемся в нём разобраться.
Вспомните. Если Вы уже в зрелом возрасте, какой в целом и в деталях была звуковая среда любого крупного города, ме- гаполиса лет этак двадцать тому назад. Звуки, в большинстве своём, были механическими ли физиологическими – скрип тор- мозов на перекрёстке, тоскливый гудок тепловоза, крики ворон и галок, курлыканье голубей, шум ссор, доносящийся их сосед- них «неблагополучных» квартир, чуть приглушённые, идущие издалека, роко-попсовые аккорды гитар во дворе и из дешёвых динамиков «мазовых» магнитофонов «Романтик-203», тех, что по тогдашней «до-плейерной» моде, носили с собой на согнутой в локте левой руке… Вспомнили?! Звуков, вроде, было много, но все они представляли собой аналоговый сигнал, он не был
цифровым, а значит, не был жизненно значимым для всех, зна- чит, не требовал от всех незамедлительной реакции, не заставлял принимать решение, действовать, он просто был фоном.
Теперь представим современную квартиру. Для чистоты экс- перимента и для наглядности – трёхкомнатную и находящуюся на первом этаже многоэтажки на крупном шоссе у наземной станции метро.
В квартире живёт семья. У каждого – мобильник. Мелодии подобраны по вкусу владельцев, иногда и пошло-эпатирующие, на определяемые номера самых важных вызовов – мелодии от- дельные, ещё более «давящие» на слух. Стационарный теле- фон с АОНом, естественно, тоже есть в этой квартире. Каждый ровный час процессор телефона «кукует» писклявой кукушкой, а когда поступает звонок, телефон мелодичным женским голо- сом (по-русски, но с сильным китайско-вьетнамско-таиландским акцентом) объявляет одиннадцатизначные номера, каждую циф- ру по отдельности, по очереди.
Кроме солидного аппарата с определителем, стоящем на жур- нальном столике в спальне, есть дешёвый корейский телефон с дребижжащим «рингом» в «самом главном Гайд-парке каждой русской семьи», – на кухне. Плюс к стоящим-лежащим телефо- нам по квартире «бродит» трубка радиотелефона, звонка у неё два: сначала звонит включённая в розетку база – густым басом, потом сама труба писклявым фальцетом. Это – по входящим звонкам. Исходящие тоже добавляют электронных звуков в аку- стический хаос квартиры: у всех, и стационарных, и мобильных телефонов клавиатура достаточно громко звучит десятью соль- феджиовыемыми нотами, а телефон с АОНом (как старшОй в их
«компашке») ещё и проговаривает вслух каждую набираемую цифру!
Дверной звонок – тоже по последней моде: собственно, не зво- нок, а несложный МП-три-плейер, он циклично играет мелодии двенадцати популярных классических композиторов. Но «ария» дверного звонка звучит не сразу. Вначале вступает в дело нервно
пищащая трубка домофона. Приходят в гости в квартиру не ред- ко, но и не часто, так что надоедливая мелодия трубки домофона звучит не так уж постоянно. Зато постоянно сквозь даже закры- тые и занавешенные окна в квартиру доносится мерзкое пили- канье сигнала ожидания домофона на подъездах: квартира-то на первом этаже, и звуки эти летят от всех пяти подъездов дома, совершенно непонятно, почему абсолютно ненужный и нефунк- циональный сигнал ожидания на всех домофонах такой громкий, и именно – на всех! Как Вы понимаете, особенно это раздражает по ночам. А ещё каждую ночь этот гадостный сигнал, как пра- вило, сопровождается руганью мёрзнущего у домофона гостя, не могущего взять в толк, почему ему не открывают так долго?!
«Оркестр» квартирных электронных значимо-тревожащих звуков дополняют, как и везде, «уханье» и «бульканье», извеща- ющее хозяина о пришедшей SMS-ке, и жёсткий «стук деревян- ной кувалды по бревну», который на большинстве домашних компьютеров установлен для извещения о поступившем e-mail’e.
Улица уже не «ознаменована» пением птиц и шелестом крон тополей: миллионы автомобилей и тысячи мотоциклов Большо- го Города давно выдавили из принадлежащего им пространства в далёкий пригород (за спальные и рабочие кварталы, за промзо- ны, за сельхозполя) – в ещё где-то там целые леса бывших оби- тателей Города – птиц, бурундучков, белок, даже майские жуки, и они «эмигрировали».
Улица давит на квартиру тоже только значимыми, только несущими тревожную информацию, электронными звуками. Пи- щат мобильники у мам на детской площадке, у детишек тоже пи- щат сотовые телефоны – только игрушечные. А рядом копошатся в пыли отныне отнюдь не воробьи: китайские игрушки-роботы: ползучий спецназовец, умывающая кошка. Скулящая собака, или вовсе трудно идентифицируемые «безродные» покемоны! Кста- ти, спросите у своего ребёнка, и он расскажет всю-всю Родослов- ную Великого Клана Покемонов подробнее. Чем родословную вашего Рода…
И хотя все эти электронно-цифровые звуки и являются для горожанина значимыми, несущими информацию и требующие эмоциональной и смысловой оценки, они напрягают на работу (кстати, как Вы понимаете, вынужденную и совсем ненужную) только сознание человека, при этом, не загружая наиболее ра- нимую субстанцию – подсознание. Звуки эти конечно, не такие безобидные как (технический термин) – «белый» шум, но в их среде, в их окружении можно жить и при этом не заболеть… Од- нако, есть в городской акустической среде кое-что и посерьёзнее!
Есть звуки вселяющие в подсознание довольно серьёзную тревогу, граничащую с перманентным страхом! Вот завыла си- рена милицейского «шевроле», выезжающего на вызов, вот её заглушает тревожная басовитая сирена реанимобиля, но тут всё
«накрыл» душащий рёв «Королевы городской Звуковой Среды» – визгливый и нагловатый сигнал мощного джипа Федеральной службы охраны… Это – днем, да и вечером. Шум этот настолько значим, что уже почти не остаётся нервно-психического ресурса уделять внимание на практически беспрерывно голосящие си- стемы сигнализации припаркованных у дома автомобилей. Да, впрочем, это и почти не нужно: сигнализации – дешёвые, сля- панные в подпольных мастерских, что массового расплодились на крупных оптовых рынках Москвы, такие «приборы безопас- ности» включаются по пять раз на день сами по себе – от высо- кой влажности, от сильного снегопада, их электронный рёв вовсе не свидетельствует, как это было предусмотрено изначально. Что в драгоценность о четырех колёсах полезли незваные «гости»… Впрочем, этих неправильных сигнализаций не слышно и потому. Что, предоставленная сама себе, молодая поросль 1990-х боль- шую часть суток пускает петарды – и круглый год, а не только по праздникам, как на «загнивающем Западе» и на «многотыся- челетнем мудром Востоке».
Но не только этими явными и наглыми, грохочаще-воющи- ми звуками наполняется и подавляется акустическое простран- ство подсознания обычного горожанина. Есть и другой, но, тоже не менее тревожащий, фон: если чуть-чуть прислушаться – ста- новиться заметно, как жалобно попискивают валидаторы в трол-
лейбусах, это когда пенсионеры, по свойственному им обыкнове- нию, стараются воспользоваться социальными картами, которые сами же и размагнитили, поскольку, вопреки логике, здравому и смыслу и неоднократным предупреждениям работников «со- бесов», носили магнитные социальные карты в одном кошельке с ключами и мелочью. А с расположенной поблизости наземной станции метро каждые десять-пятнадцать секунд летит уже на- вязший в зубах и вызывающий теперь только отвращение неког- да прекрасный Полонез Агинского, это другая несознательная часть населения – студенты перепрыгивают через турникеты, экономя деньги на пиво, а «железные стражи метрополитена» при каждом таком «экономеньи» играют, как в них и заложено, ставший пресловутым Полонез Агинского.
«Отпустите меня в горы, в горы! Отпустите меня насовсем!» Случайно ли этот эстрадный рефрен – всё популярнее и попу- лярнее, становясь мысле-формой жителей Москвы и Санкт- Петербурга, – и, приближающегося к ним по своей «магаполис- ности» Екатеринбурга?..
Итак, что же всё это даёт в совокупности?! Все эти цифровые звуки несут смысловую нагрузку – нагрузку предельно конкрет- ную – сообщающую беззащитному подсознанию, что «сейчас творится несправедливость, и не важно, по отношению к кон- кретному гражданину или к абстрактному государству: неспра- ведливость всегда остаётся несправедливостью». Конечно, раз- ум горожанина не реагирует именно так. А вот подсознание, наполняемое латентными информо-волнами агрессивности, на- чинает уже само формировать модели поведения жителя горо- да! Именно поэтому почти всем всё сильнее и сильнее хочется вырваться (на неделю, месяц. Год или даже навсегда!) из своего Мегаполиса, убежать в поля, тайгу, горы, – в общем, как можно дальше от этих электронных тотальных звуков-агрессоров.
Что же получается? По сути, звуковая среда выступает в роли диалоговой системы, но системы неравноправной, можно ска- зать, командной. Через самый уязвимый элемент психики чело-
века – его подсознание, обычного горожанина приучают реаги- ровать на байт командной информации как на нажатие клавиши
«Enter»; человека низводят до состояния, до уровня ФАЙЛА, он даже это НЕ ЗАМЕЧАЕТ! Все знают: не снимешь телефонную трубу, – звонящие обидятся. То есть – сигнал, потом реакция, заработала сигнализация у какой-то машины – выгляни в окно: не у твоей ли?! Это – условные рефлексы. И рефлекс НЕ СУЩЕ- СТВА, а ФУНКЦИИ. Ну-у, дела! Горожанин зачастую перестает быть разумным и мыслящим созданием, а становится всего лишь алгебраической функцией, совсем малозначимым ФАЙЛОВ в длинном ряду других таких же людей-файлов.
Что же означает, если посмотреть на явление во всей его про- тяженности? Реагирование, почти как у робота, на электронный байт значимой информации – это ПЕРВОЕ УСЛОВИЕ превраще- ния горожанина в МАТЕМАТИЧЕСКУЮ ФУНКЦИЮ. Второе условия тоже постоянно присутствуют в серых буднях Мегапо- лиса. Это – большое (и очень большое!) количество PIN-&-PUK- кодов, которые современный житель мегаполиса каждый наби- рает, и, поэтому, помнит, – зачастую, даже, лучше, чем даты дней рождений своим ближайших родственников! А как же иначе тут быть?! Не набрав комбинацию из семи букв и цифры – не разбло- кируешь клавиатуру мобильника (а позвонить же – надо!), не от- кроешь свой e-mail, и дверь не откроется, не попадёшь в свою квартиру – К СВОЕМУ ОЧАГУ, не выучил наизусть код – не по- лучишь домашнего тепла!
Видя, что жизнь человека ТАК ВОТ НАСТОЛЬКО виртуали- зировалась и «стала электронно-цифровой», телевидение (и это во всех индустриально развитых государствах Мира!) решило ПОЗВОЛИТЬ СЕБЕ то, что ему давно очень хотелось, но на что ТВ не решалось все десятилетия своего существования в 20-м веке. Телевидение отражает, но телевидение и формирует (вкупе с кино, давным-давно уже живущем только по внутренним за- конам телевидения). И вот этот процесс «офайливания», «офунк- циональнивания» человека и этот печальный для всего общества и для каждого из нас результат того процесса ярко отражён в со- временном (а потому и кассовом, что актуальном!) кино, в част-
ности, в таких фильмах, как «Живой» «Груз 200» и т. д. В них жёстко и неприкрыто говорится о том, что обычный человек, его чувства, образ мыслей, душевные и духовные качества не инте- ресен «офайленному» обществу, человек тогда становится ничто- жеством. Телевидение отражает, но телевидение и формирует (вкупе с кино, давным-давно уже живущем только по внутрен- ним законам телевидения). И вот этот процесс «офайливания»,
«офункциональнивания» человека и этот печальный для всего общества и для каждого из нас результат того процесса ярко от- ражён в современном (а потому и кассовом, что актуальном!) кино, в частности, в таких фильмах, как «Живой» «Груз 200» и т. д. В них жёстко и неприкрыто говорится о том, что обыч- ный человек, его чувства, образ мыслей, душевные и духовные качества не интересен «офайленному» обществу, человек тогда становится хоть сколько-нибудь значимым, когда он либо высту- пает сам в роли Отдельного Файла – то есть создаёт Информаци- онный Повод, либо, когда он, как файл загоняет себя в Большую Директорию, увеличивая её массу. Поэтом в современном город- ском обществе человек живёт только и только тогда, когда созда- ёт, пусть и маленький, информационный поток пробивающийся
«на поверхность, туда, где «Звёзды» и гламур-л’ямур, а между этими Потоками, человек не живёт, а существует, словно файл весом в ноль байт. Сопротивляться такому порядку вещей труд- но, так как общество воспитывает (или, по крайней мере, пыта- ется воспитать) в этом ключе каждого человека с момента его рождения.
Общество, может и быть, и является даже более гуманным, чем его «главный подручный инструмент воспитания челове- ка» – ТВ! Телевидение изо дня в день учит ложной и деструк- тивной теории о том. Что, дескать, «живое – только то, что соз- даёт собою новости, а обычная жизнь, не создающая новостей, не попадает на экран, значит её как бы и нет, значит, она – как бы и не жизнь вовсе!»
Вот и получается, что ТВ нас всех уже почти приучило счи- тать, что РЕАЛЬНАЯ ЖИЗНЬ РЕАЛЬНЫХ ЛЮДЕЙ – это всего лишь «Матрица», это «довесок» к Главному-Виртуальному-Су-
перглавному, что жизнь семьи, общение друзей, природа – это всего лишь «антураж», прилагаемый к Всеглавенствующему Виртуальному Миру! Кстати, вот что забавно, оказывается, по- английски „virtuale“ в прямом переводе на русский означает «су- щее», вот так вот!
Итак, в этом «долгожданном и наконец-то наступившем Бу- дущем», жизнь обычного, среднестатистического жителя Мега- полиса уже практически полностью виртуализирована, его при- учили к мысли, что «он – маленький файлик в одной из больших директорий»…
Но вот только одно «но»! Жизнь реальная, в отличие от бла- гостных «три-дэ»-миров, всегда – жёстко конкурентна, и в ней такого вот, по сути, полу-беззащитного человека-файла нещадно теснят локтями и оттирают к краю… Ладно! Всё забыть, дополз- ти до дому. Включить компьютер, и… И всё меняется! «Человек- файл» вновь попадает в идеальный мир, в свой! Электронная Среда безропотно и услужливо предугадывает любые желания хозяина, – впрочем, за трафик он заплатил, значит теперь ОН – действительно ХОЗЯИН! Здесь и сейчас! Никакой конкуренции, всё подчинено воле и желаниям юзера, здесь тепло, комфортно и уютно, – значит, вывод: отречься от реального мира, и жить только Процессором, только его электронами, а дальше – будь что будет…
А мы задумаемся: в ЧЬИХ ЖЕ интересах создана эта объек- тивная, причём, глобальная, ситуация? Впрочем, она могла сло- житься и стихийно, но вот дивиденды от виртуализации челове- чества кто-то получит. И. возможно, получит их не человек (или группа людей), а ОБРЕТШИЙ СОБСТВЕННУЮ ВОЛЮ жесто- кий и беспощадный к «людишкам-файликам» Его Величество искусственный Разум? Поживём – увидим.
2007 г.