ГОРОДСКАЯ ВОРОНА

О таких людях, как Наташа Ворона слагаются противоречивые легенды и готические небылицы. Их называют городскими сумасшедшими, блаженными. Что до меня, то я просто убеждена в том, что «безумие» подобного рода произрастает именно в координатах многомиллионных городов с их атомарным обществом и щемящей одинокостью в декорациях пирующей толпы. Где-нибудь в деревне Ворону прозвали бы ведьмой и приходили бы к ней за приворотным зельем, пользительным снадобьем, душеспасительной беседой, за свободными ветрами, приносили бы орущих младенцев, приводили стариков-калек, беременных кобыл, хвостатую печаль – и Навна выпивала бы её своими бездонными глазами и пьянела, и смеялась бы страшно, и кричала бы, и проклинала, и просила прощения, и была бы среди любящих и любимых людей.
С Наташей, которая при встрече отчего-то назвала меня «кружевной поэтессой», мы познакомились давно через Диму Шурави, подружились на квартирнике Ника Рок-н-Ролла, тут же смертельно рассорились, навсегда помирились у больничной койки Володи Весёлкина и время от времени «добрыми знакомыми» переписывались в фэйсбук-личке об обожаемом ею Алессе (Александр Голоскер +), о политических пристрастиях сына Бродского, о её бедолагах-собаках, которых она подбирала из самых сирых и убогих – с пробитыми мордами и внутренностями. Нужны были деньги на кормёжку и ветпомощь. Нужна ли была при этом помощь самой Наташе, одному Богу известно – для себя она ничего не просила. Лютовала, воевала, билась, мечтала отправиться со всей своей собачатней на минивэне в турне по Европе... Мало кто вообще подозревал о её смертельном диагнозе: фарфоровая до недавнего времени кожа, удивительное оперение, деятельный беспокой, когда «до всего есть дело», речевые перлы…
Город не человеколюбив к своим чадам, и когда в нём заводится такой вихрь, как Наташа, он старается сначала его шаблонировать («хиппи», «неформат», «полоумная собачница», «держательница притона»), а потом сожрать с потрохами. Ведь у «сумасшедших» звериный нюх на ложь и грязные стоки Вавилона, особое видение человеческого назначения – «ближе к ангелам, к ангелам, и подальше от змей».
R.I.P., городская птичка, пал Вавилон, лети свободно.  Источник >>