Предисловие

     Я вообще-то не собиралась обнародовать эти тексты — как профессионалу, мне слишком хорошо известно, что такое стихи. В отличие от песен, моего главного занятия в последнее время, это другой жанр — стишки. Не более чем побочный продукт, реакция мозга на жизнь тела.
     Больше всего на свете не советую никому пытаться класть их на музыку.
     Здесь все начинается с 86 года, хотя на самом деле, конечно, началось лет на 20-25 раньше. Но доисторический период пусть подождет полного собрания сочинений.

УМКА

СТИШКИ

* * *

Свобода стала роком
Свобода стала раком
И вот, забытый Богом,
Скитайся по клоакам
С осыпавшимся маком
В опущенной руке
И Джеком Керуаком
В потертом рюкзаке
1986

* * *

Я вижу сверкающий лед
И острых отрогов оскалы
Вот наш небольшой самолет
Упал и разбился о скалы
А я ничего не боюсь
Мне нечего больше бояться
И если сейчас разобьюсь,
Все ангелы будут смеяться
август 86

* * *

Деньги можно подарить
Деньги можно потерять
Деньги можно прокурить
Деньги можно прокирять
Можно их закинуть в речку
И проездить на такси
А можно просто бросить в печку
Как ведется на Руси
12 января 87

* * *

Не подавая виду
Верю дурному знаку
Люди привыкнут к спиду
Так же, как привыкли к раку

Хиппи, привыкший к маку
Привыкнет к одеколону
Мир заползает в сраку
Ядерного сезона

Мы на краю потопа
Мы на краю обрыва
Мир заползает в жопу
Очередного взрыва

Дядька, привыкший к пиву
Пусть привыкает к крэку
Мы на краю обрыва
Время упало в реку

Нам, кто Отца покинул,
Нам ли бояться ада?
Он показал нам спину.
Хули нам еще надо?
апрель 87

* * *

Бездомный бродяга, взгляни-ка,
Нагнувшись поближе, вплотную:
Как яро дуплится клубника,
Цепляясь за почву родную!

Земля. Рассеченные корни.
Лопата шуршит равномерно.
Ты можешь работать упорней,
Ты просто не хочешь, наверно.

Зачем тебе эти деревья?
Зачем тебе эта рассада?
Нет, нищее наше кочевье
Милее отцовского сада!

И только дитя виновато
В бездарно запоротом лете...
Ржавей же, родная лопата,
Ветвясь в придорожном кювете.
27 июля 87, Загорск

* * *

Лихорадкой среди ночи
Взбито тело, как белок.
Жить ли дальше? Нету мочи.
Умирать? Не вышел срок.

Покупая сыну ложе,
Я сдвигала с места шкаф.
Это женщине негоже —
Каждый ежик будет прав.

Будет прав, но не поможет
Ни сдвигать, ни покупать.
Я купила сыну ложе —
Настоящую кровать.

От плеча до ног все жилки
Оторвались, видно, вдруг.
Я у Господа на вилке,
Как изделье или жук.

Я не числюсь меж атлеток —
Вот умру, начну вонять...
Надо встать, принять таблеток,
Хоть каких-нибудь принять.

И, сказав слова такие,
Провалилась я в дыру...
Не волнуйтесь, дорогие,
Я, наверно, не умру.

* * *

Губительно литература
Корежит женский индивид.
Когда я не пишу — я дура.
Когда пишу — я инвалид.

Болит шальная поясница,
Пируют мыши в голове...
Усну ль — опять футбол приснится,
Хоккей и завтрак на траве.

* * *

Женщина-писатель. Что за птица?
Мясо или рыба? Что за блюдо?
Лев Толстой без бороды, но в юбке,
У плиты шурующий шумовкой.
Если вместо палочки — кружочек,
Фиг чего получится, дружочек.

* * *

У женщины-писателя бывает
Короткая, но длинная пора:
Весь день болтаешься, как ручка от трамвая,
И лучезарны вечера.

Сидишь, глядишь, как милый ест картошку,
Молчишь, лицо ладонью подперев,
И думаешь: а ну его в лукошко!
Вот канарейку выпущу в окошко —
Пускай летает, желтая, как лев.
6-7 сентября 87

* * *

...пускай он и книги не рвет и не мучает кошку
пускай приобщается сразу всего понемножку
пускай сочиняет стихи и рисует картинки
и смотрит мультфильмы, и слушает сказки-пластинки
а все-таки он не жалеет несчастной старушки
которая дважды лишилась усталой подушки
которая трижды лишилась паршивой собачки
и юноша-хиппи хохочет над ней до усрачки
когда она грустно стоит на своем перекрестке
случайно измазав пальто в непросохшей известке
старушка стоит и безмолвно, но яростно плачет
а мальчик вокруг нее с розовым мячиком скачет
все скачет вокруг, и играет, и громко смеется
ах, как нелегко ему трудное детство дается.
Да, видно, он вырастет скоро моральным уродом
и будет кругом виноват перед нашем народом
который его воспитал, и кормил, и баюкал,
и все покупал: и мячи, и машины, и кукол.
А впрочем, по-моему, это уж слишком
Так много местов уделять безобразным мальчишкам.
начало сентября 87

* * *

Я стою перед бумажной стеной
а за мной
за моей спиной
весь мир остальной
из-за стены дует ветер сквозной
доносятся запахи, звуки
мелькают картинки — это глюки
О стена!
Неужели я навеки обречена
ловить обрывки запахов и кусочки картинок
смотреть на свой топчущийся ботинок?
О стена!
Я хочу тебя взорвать, стена!
Если нет пластиковой бомбы
мне бы хоть лом бы
в усталых венах застряли тромбы
в легких тяжко ворочается ком анаши
вокруг ни души.
А за стеной
вровень со мной
лицом к ней
в венке из цветных огней
стою я.
Я стою лицом к бумажной стене
Я хочу ко мне
ноябрь 87

* * *

Привет пошлю я, став старухою,
Мужам ученым и мадам:
Рюмашку хлебушком занюхаю
И дневники свои издам.

И долго буду им любезна я,
Седая старая карга,
Пока висит еще над бездною
Моя последняя нога.
2-3 августа 91

* * *

Ты так же сбрасываешь джинсы,
Как змеи сбрасывают кожу
Хмелеют разовые принцы,
А ты становишься моложе.

Глаза босые закосивши,
Седлая грозовую тучу,
Становишься еще красивше,
Еще уверенней и круче.

Потом увянут эти взгляды,
Закиселеют эти ножки,
Засохнут руки от рассады
И почернеют от картошки.

И мерзлым вечером февральским,
Увесистые фотки пряча,
Ты будешь их считать по пальцам,
Не улыбаясь и не плача, _

По пальцам рук, по пальцам ног,
По бледным пальцам умозренья, —
И сочинять стихотворенья
С огромным хреном между строк.
август 93

* * *

"Когда мы будем жить просторней,
Мы заведем себе канчиля".
Мы позабыли наши корни,
А те и вовсе проскочили,

Но синим крашеная кухня,
Но чашка белого кефира —
Единственное, что не рухнет
Среди распавшегося мира.

* * *

Вот я пишу стихи для друга
(Который вовсе и не друг),
Который вырвался из круга
(Который вовсе и не круг)

И уезжает без оглядки
В страну (иль вовсе не в страну?) —
Играть с самим собою в прятки
И выть на крупную луну.
август 93

* * *

Целый день memento mori
У меня над головой.
В наказанье близких своре
Дан старик полуживой.

Целый день кричат и плачут,
Чем-то по полу херачат.
Я гляжу на потолок:
Крепок ли бетонный блок?

Только на сердце неладно,
Если вдруг смолкает крик.
Я прислушиваюсь жадно:
Как там, жив ли мой старик?

Может, это не снаружи,
Может, все гораздо хуже:
Может, маясь и греша,
То кричит моя душа?
август 93

* * *

Вот и кончилось масло,
Вот и кончились щи.
Жизнь еще не угасла,
Но потребность почти.

Мне не надо пирожных,
Мне не надо тортов,
От гарниров я сложных
Отказаться готов,

Я не дую винища,
Не курю ничего,
И духовная пища
Мне дороже всего.
10 января 94

* * *

Где пьяный Керуак стоит на голове,
Где требует Берроуз очередной отравы,
Где Гинзберга глаза теряются в траве,
Невидяще блестя из роговой оправы,

Где дикий Корсо тащит девочку на трах
И выручку считает добрый Ферлингетти —
Китаец Снайдер спит, затерянный в горах,
И улыбается, как маленькие дети.
20 января 94

* * *

Выпив немного вина и водки
Она достала волосатые фотки
Перебирала, смеясь и ругая
Вот Гурзуф, а вот это Гауя
Гости, прикончив тазик салата,
Думали: водочки маловато
Не всем это было интересно
В комнате сразу же стало тесно
После, фотки попрятав в папку,
Девятилетнюю дочку схватила в охапку
И так, покачиваясь на каблуках,
Стояла с девочкой на руках
7 марта 94

* * *

Здравствуй, Загреб, австро-венгерское захолустье!
Каждая речка имеет исток и устье
Как и язык владеет истиной и устами
Как далеко одно от другого — знаете сами

Вечной гостьей непрошеной — хоть меня режьте —
Непоправимо-роскошные пирожные в Будапеште
Буду жрать, хотя на носу финансовый крах
До хрена меня отражается в зеркалах

Нависают темные своды с изящной резьбою
Подмастерью реальности не слабо овладеть судьбою
Завершился тяжелый подъем — а теперь отбой
Почему не здороваешься сама с собой?
конец июля 94, Будапешт

* * *

Бега балерин и лошадок
Срисуй нам, художник Дега!
Как приступ отчаянья сладок,
Как жизнь через силу сладка!
Мой дядя до женщин был падок,
Именье пустил с молотка.
Ты лучше меня на порядок —
Купи мне бананов с лотка.
ноябрь 94

* * *

Здравствуй, лакомка! Прочь, недотыкомка!
Каждая маковка — точно тыковка
Каждая буковка — точно книжица
Каждая луковка тоже пыжится
Каждая звездочка — как луна
Из твоего окна.
ноябрь 94

* * *

На краю оргастического восторга —
Мертвая зона каторга или морга.
В уголке перекошенного счастьем рта —
Немота.
Разверни
Искореженную карету,
Замороженную конфету.
По каретке сломанной — топором!
От руки пиши о своем.
10 января 95

* * *

Теплый стаканчик в холодной руке
Чем ближе дно, тем заметней вкус
Уличный вкус сахара и пластмассы
Не пропадай, будь вдалеке
Не удержусь — кофием растворюсь
Не отходя от кассы
Черной снегурочкой в белых снегах
Ах
Слабость в ногах
Сладость в руках
Видно, натура сильнее
Жизнь побеждает смерть
(жизнь на миру
смерть на пиру
видимо, я никогда не умру
так будет смешнее)

Смех побеждает страх
"Не-ет, ты полюбишь иудея"
18 февраля 95

* * *

Шакал в шоколаде и шкалик вдогонку
Подайте ребенку, он тянет ручонку
Свою шаловливую к нашей шале
Не жалко, да ноль в кошеле

Игла, точно шило, пронзившая плоть,
Хотела бы сшить или просто сколоть
Края зазевавшейся ракушки тела
Чтоб шибко наружу душа не глядела
19 февраля 95

* * *

Сопеть, пердеть, жевать —
Сопереживать.
17 марта 95

* * *

Н.Заболоцкому

1

Тело душу изловило
В душеловку посадило
Стало думать да гадать
Как бы душу наказать
А душа, поджавши лапки,
Смирно кутается в тряпки
Знает: если захочу,
Прямо в небо улечу.
Не стерпела — захотела,
И ни с чем осталось тело.
Смотрит в бледное окно
Плачет, бедное, одно
Волосатое, мясное
С душеловкою пустою

2

Время в ванной течет по-иному
Время в ванной течет, как вода
Человек, арестован истомой,
Не стремится уже никуда.
Если, скажем, душа заболеет
Если в теле какая беда —
Только ванна кругом забелеет,
Все недуги пройдут без следа.
Даже боязно выйти из ванной:
Вдруг прошли не часы, не года,
А прошло уже все, навсегда,
И вокруг золотою нирваной
Простирается лишь пустота?
18 марта 95

* * *

О как мне надоели эти слезы
Признания в любви, и снова слезы,
И разговоры о самоубийстве,
Пустые, как бутылка из-под водки,
Вот, собственно, и всё.
19 марта 95

* * *

Ярый любовник — грипп
Корку мою тирань
Тела пустого скрип
Ржавой иглою рань
Рви запятнанный шелк
В выморочной груди
Будь человеком, волк,
Только не уходи
Все от меня ушли
Ты лишь один со мной
Мы с тобой короли
Вирус — наш рулевой
Вирус — наш господин
Время — наш аспирин
Точное время: 30 годин
60 хвилин
5 апреля 95

* * *

Чтоб привести тебя в себя,
Достаточно меня.
А чтобы вывести тебя
Опять обратно из себя,
Достаточно тебя.
6 апреля 95

* * *

Мне надо побыть одной
Мне надо побыть одной
Не смейся, не плачь, не ной
Мне надо побыть одной

Мне надо побыть в лесу
Мне надо побыть в лесу
Почуять, как на весу
Я душу свою несу

По улице по любой
От сумерек голубой
Мне трудно ходить гурьбой
Мне надо побыть собой
1 мая 95, Загреб

* * *

Ты меня не любишь больше
Ты меня не любишь меньше
Ты меня вообще не любишь
Если раньше и любил
Ну а я тебя любила
То ли больше то ли меньше
То ли как-нибудь иначе
Но наверное не так
24 мая 95

АНКЕТА

Фамилия ..............сенсимилья
Имя-отчество..........одиночество
Пол...................осиновый кол
Год рождения..........наваждение
Место рождения........зеленые насаждения
Место работы..........амбразура дзота
Убеждения.............часто разута
беспартийна, холоста
и насквозь пуста
Ветер жизнесмерти, дуй в меня насквозь!
Запах сена — хорошо, а бензина — плохо.
Хоть, наверное, и похуже нюхать довелось.
Вопрос:
— А это что у вас, дражайшая Солоха?
— А это —
Анкета.
Фамилия... (и т. д.)
30 июня 95

ЖЕНСКИЕ СТИШКИ
(избранное)

1

Чем жить, уповая на дядю,
Уж лучше совсем умереть
Есть женщины — суки и бляди,
Я женщина — просто медведь

Чем жить у самца на коленях
Уж лучше стоя, в подъезде
Есть женщины в русских селеньях!
Вы думали — нет? Есть!
август 94

2

Можно жизнь просвистать на-ура
И не вспомнить святую Терезу
Кроме вас, у меня есть гора
На нее я от вас и залезу

Разбирайтесь внизу без меня
Как мне жить и во что одеваться
А с горы всё — такая хуйня!
Только жалко, что не с кем ебаться.
сентябрь 94, Гурзуф
3

Мне надо уехать куда-то,
Уехать куда-то одной
Пусть пьяные в жопу солдаты
Хохочут в лесу надо мной

Пусть рыжие злые водилы
Мне свой предлагают фугас
Зато, дорогие мудилы,
Я буду свободна от вас
декабрь 94

4 (мужской)

Слишком сильно нажравшись друг друга
Слишком много друг друга любя
Поутру, дорогая подруга
Мне противно смотреть на тебя

Да и в зеркало тоже противно
Обожравшись друг друга, смотреть
Так что лучше давай превентивно
Постараемся щас умереть
26 июля 95

* * *

Запусти по локоть руку
В развороченную душу —
Пустота внутри, подруга,
Пустота кругом, послушай.

Не грущу я и не трушу
Мужики доели груши
И от них одни огрызки
Догрызают нынче крыски
На загаженном полу
В глубине души, в углу.

Значит, будем тело мучить,
По лесам гонять дремучим,
Лазить в горки, мокнуть в речках,
Чтоб забыть о человечках.
11 июля 95

* * *

Пора поставить запятую
Пора кончать давать крутую
Оставить суету пустую
И под развесистую тую
Залезть, размазав крем по плечикам
И притвориться там кузнечиком
27 августа 95

В ПОСЛЕДНИЙ РАЗ В ПОСЛЕДНИЙ КЛАСС

Весь этот класс
Весь этот бред
Не в бровь, а в глаз
Себе во вред
Не в нос, а в рот
Не вброд, а вплавь
Весь этот сброд
Не сон, а въявь
Последний взлет —
— Смотри, смотри! —
Произойдет
На раз-два-три
По вене вдоль
В последний раз
Вся соль, вся боль
Весь этот джаз
3-4 сентября 95

* * *

Крученый-верченый
Леченый-дрюченый
Весь в неоплатном долгу
Жизнью измученный
Смертью изученный
Как я тебе помогу?

Суженый-ряженый
Стриженый-глаженый
Меньше храпящий к утру
Перекореженный
Обезображенный
Весь как пиджак на ветру
4-5 сентября 95

* * *

Ты молчишь, как Мальчиш-Кибальчиш в кулаке буржуина
Ты сверкаешь павлиньим пером в кулаке Дон Жуана
Ты мерцаешь, как дальний паром в берегах Андуина
Ты стоишь без вопросов, как верный солдат Ле Зуана

Ты качаешься, точно пустыня в глазах бедуина
Ты свободен и самостоятелен, как Украина
Ты легко проникаешь в меня, как укол героина
Ты дымишь, ускользая сквозь пальцы, как марихуана
17 сентября 95

* * *

Внутри тепло, стекло и запотело
И на стекле читаю по складам:
Отдам все тело тем, кого хотела,
Но только лиры милой не отдам.
30 октября 95

* * *

Понедельник, среда или может быть просто четверг
Ты шагнул в пустоту и стремительно падаешь вверх
Как в подушку воздушную
В бездну бездушную
В свод голубой
Зарываясь бедовой бредовой большой головой
Ты давно позабыл — в подсадке ты или в завязке
Как ракета-носитель, отвяли земные привязки
Лишь ошметки маковых, злаковых, винтовых оков
Отлетают от рваных подметок синих замшевых башмаков
Руки в карманах распахнутого пальто
Рядом с тобой не летит никто
Против небесного ветра
Может, разве что я — и то
Отстаю на полметра
ноябрь 95

* * *

Чип и Дейл в одном флаконе
Дейл случайно двинул коня
Откололся Чип от Дейла
Прикололся жить отдельно
Только трудно жить без братца
Что ль в другой флакон забраться
К Микки Маусу какому
Иль еще к кому другому
Раз-два-три-четыре-пять
Я иду искать
декабрь 95

* * *

Сколько можно колготиться
Да вокруг себя крутиться
Как в народе говорится
Не пора ли нам пора?
Ведь придется поплатиться
В таракана воплотиться
А не дай Бог — в комара
Кошки мышки рыбы птицы
Развеселая игра
17 января 96

* * *

Пока тебя нет
Из меня поспешно
Вылезают стишки
18 января 96 (хокку, бля)

* * *

Забраться в реку — и стать рекой
Залезть на гору — и стать горой
Кто я такая? Кто ты такой?
Весь мир лишь двери — ты их открой

Смотреть на воду — и стать водой
Смотреть на пламя — и стать огнем
Тебе присниться — и стать тобой
Смотреть на небо — растаять в нем
18 января 96

* * *

После всего, что было с тобой
После всего, что было со мной
Ты мне больше не lover boy
Мне бы побыть одной

А я вместо этого — по флэтам
Бренчу на гитаре то тут, то там
Курю сигареты, не пью вина
И, кажется, не одна
3 февраля 96

* * *

Мне ничего не снится
Не пьется и не курится
Была я как синица
А стала словно курица

Летала я, как летчица
И пела, как Мелания
А нынче кушать хочется
Вот и все желания
31 июля 96

* * *
1

Руки в твоей и моей крови.
Комаров
Убиваю в палатке.

2

Променяла мужнин пугающий храп
На утешительный храп дальнобойщика в мерзлом Камазе — и рада,
Небо с луною не выпуская из лап,
Словно поднос с головою светящейся — Иродиада

Ради ада покинула лавровый рай
Чтоб, похитив свободу, вернуться обратно
Сонное тело приехало в скрюченный край
В запотевшем мозгу лишь отдельные светятся пятна

Вот одно из них: девочкой навсегда
На осенней скрипучей сгоревшей впоследствии даче
Шарик глиняный, чтоб пережил холода,
На карнизе, за ящик с баллонами, прячу.

3

Осталось 200 до Москвы, пространство пухнет
Сосиска в тесте с головы, как спичка, тухнет
Пока мы вместе, мы мертвы, и мир не рухнет

Скрипит ватрушка на зубах и скверно пахнет
Растет петрушка на глазах и быстро чахнет
Верти вертушку, Телемах! сейчас бабахнет

Бежит дорога на восток*, мотор не глохнет
Водицы много. Водосток
не пересохнет
У нас тут строго. Бей, браток — он и не охнет

Осталось 200 до Москвы (и т. д.)

* вранье: скорее на север

4

Ах, какая парочка —
Первый да второй!
Я твоя запарочка,
Ты мой геморрой.

Дождались подарочка,
Будет пир горой.
Вместо перестарочка —
Девочка-герой.

Вымахал из палочки
Дрын под потолок.
Доигрались в салочки —
Леший уволок.

Доигрались в пряточки —
Не нашел никто.
Больше ни заплаточки
На твоем пальто.

Больше ни заварочки
В чашечке моей.
Ни значка, ни марочки —
Степь да суховей.
1-3 августа 95, трасса Крым-Москва

* * *
1

Теперь пошла другая жизнь,
Чем прежняя — совсем другая.
И все же, как ни отвяжись,
Теперешнюю жизнь ругая,
Но вечно исходить говном,
Я помню, было много хуже,
А за автобусным окном
Все тот же снег и те же лужи

2

Выпила мерзавчик и гуляю
Жду прихода, дурака валяю
Дождалась, замедлила шажочки,
Утонула в свеженьком снежочке
И теперь совсем понять могу
Пьяных, замерзающих в снегу
23 декабря 96

* * *

У неба звездная болезнь
Ему высокая труба
Хотелось бы туда залезть
Да снова выйдет не туда
Труби трубач у врат зари
О трубах, что горят внутри
О звездах, что горят вдали
Задаром, а не за рубли
О тех, кто это прорубил
И миг свой нАсквозь протрубил
27 декабря 96

* * *

Сворачивайте, блядь, свои матрасики
Свои искусственные, блядь, газончики
Хорош меня расчерчивать на классики
Просовывать меж мной и небом зонтики
Мы спасены полУночным автобусом
Иначе бы замерзли на обочине
Мы рождены, чтоб землю сделать глобусом
Но почему-то очень озабочены
Хорош меня расчерчивать на клеточки
И по карманам бережно рассовывать
Пойду-ка лучше посижу на веточке —
Пора картину мира дорисовывать
3 января 97

* * *

Зимой возможен только белый стих
Зимою не рифмуются словечки
Рожок застывший временно притих
Пока его не положили к печке
Деревья, руки опустив по швам,
Стоят под снегом, звонкие от стужи
О, как слабО оттаявшим словам
Сказать о том, что было там снаружи!
11 января 97

* * *

О.А.

Не Магдалина, но Мальвина
Твоя мила мне мандолина
Хочу напомнить: жизнь — малина
И мед с миндальным молоком
Молитва слаще мандарина
Матрас полезней, чем перина
Но не забудь, что жизнь — малина
И не печалься ни о ком

(подпись:
Твоя вторая половина,
Катящаяся колобком)
9 апреля 97

* * *

Яблони на низком старте
Ждут команды "апорт"
Они готовы оторваться
середина апреля 97

* * *

Я прожжена насквозь, как старая рубаха
Навскидку, на авось, в бесчисленных местах
Заплаты не нужны — ступайте, братцы, ...
Вон список ваш висит — на нескольких листах

Прожженная насквозь, прожженная навылет —
Я знаю: словно крик, короткой будет ночь
Хотите залатать? А кто стрелял — не вы ли?
Не Вилли и никто не сможет мне помочь

Я прожжена насквозь, как старая рубаха
Сегодня вечный бой, а завтра вечный зов
Утрите же слезу и уберите Баха
Я все еще жива — послушаю Дорзов
5 июля 97

* * *

Наконец внутри тишина
Сквозь нее стишки проросли
Если я кому-то нужна
Этот кто-то очень вдали

До чего одной — благодать
Хорошо стоять на краю
Только я зачем-то опять
Лезу к людям, песни пою

Значит, рано рваться в Тибет
Навсегда в чужие края
Если что ни верста — куплет
Значит, песенка не спета моя
31 марта 98

* * *

Превращусь от холода в дуб
Обрасту проливной корой
Я снимаю последний дубль
Для тебя это дубль второй

Мы с утра уползем, как краб
В море плюх! и поди поймай
А пока что с ночевкой трабл
Влажный лес и прохладный май

Человек позабыл, где спать
И пытается спать в лесу
И при этом стишки кропать,
Сонный мозг держа на весу
24-25 мая 98

* * *

Тапки, полные патоки
Тряпки играют в прятки
Были карманы — стали заплатки
По креслам пылятся зверятки

Нет на кухне огня
Каждый носок постиран
Как ты там без меня,
Мертвая моя квартира?
26 мая 98

* * *

Я еду, я еду, подобная стрелке
Скорее отведать с нездешней тарелки
Скорее пригубить из тамошней кружки
Навстречу бессменной двумерной подружке
В не виданных мною досель зеркалах
Неси меня, Будда\Исусе\Аллах
В цветном колесе Твоего ипподрома —
Я дома
27 мая 98

* * *

Низкий старт — высокий финиш
Мельче сунешь — глубже вынешь
Раньше сядешь — позже встанешь
Мимо стрЕльнешь — хуже ранишь
Местный цадик — мирный атом
Пухнет садик — лень лопатам
Докопаться до нутра
Дотрепаться до утра
Мало соли — жало в плоть
Много крови дров колоть
Вплоть до первого трамвая
Друга друг перебивая
31 января — 1 февраля 99

ПЕРЕУЧЕТ

Когда у вас такая кличка,
Всегда на подвиги влечет.
Но на двери висит табличка:
"Закрыто на переучет".

На улице уже смеркается,
Сей день собрался помирать.
Прохожий в тряпочку сморкается,
Идет бутылки собирать.

В башке закончились творенья,
Доеден котелок до дна.
Я больше не хочу варенья
И не мечтаю жить одна.

Так что забудьте и простите,
Вода не камень, пусть течет.
А захотите — заходите
На ужин и переучет.
24 июня 00

* * *
1.

Лес впереди, позади Строгино,
Солнце глядит строго.
Общее место: нет никого,
Кроме меня и Бога.

Общего места не избежать,
Мест вообще мало.
Стоило только пальцы разжать —
В них ничего не стало.

Солнце глядит из синих прорех
То веселей, то строже.
Общее место — значит, для всех,
Значит, мое тоже.

Вот и смотри немое кино
Все про себя и Бога —
Лес впереди, позади Строгино,
Общее место: дорога.

2.

Поезд прошел, как дождь
Быстро и без затей
Вновь полустанок ждет
Полный степных людей

В воздухе недочет
Все посмотрели вверх
Падает самолет
Медленно, будто снег

Слышите этот гул
Словно далекий гром
Задним числом ебанул
Сверхзвуковой альбом

3.

Я работаю
с архетипами
Оттого меня
так и типает
Так и типает
так и торкает
Я работаю
каскадеркою

4.

Кто торопился в тот конец,
Тому в пути настала жопа.
Направо город Торопец,
Налево Старая Торопа.

Я, как обычно, молодец,
Вернее, даже молодица.
Настанет станция Пиздец,
Но к ней не надо торопиться.

5.

Промолчала весь год
А теперь наступает расплата
Нехватает валюты, любовь невозможно купить
Из меня вылезают стихи, как из кошки котята
Ни конца им ни краю
и все-таки жалко топить

Для желающих жить на халяву откройте бомжатник,
А для тех, кто жилищ не желает, постройте музей
С той поры, как пошел на медведей моих медвежатник,
Все медведи вооружены —
до зубов и когтей

В деловой чехарде безнадежно забитого будня
Ничего не канает и нечего ставить на кон
Вы оттуда сюда
заманили зачем-то оттудня
И с него срисовали десятки бездарных икон

Самолетная присказка, корочка сорного хлеба
Горстка млечных зубов
и приятных, но слабых стихов
Опускаются тучи песка с неизбежного неба
Безотцовщина прячет глаза от настырных штрихов

Уставай же уже фильтровать распанаханный рынок
Мандельштам накупил пирожков и свалил от толпы
Керосинит веселая свадьба, не помня поминок
А жених и невеста слепы.

Паразиты уже никогда не обрящут патронов
Без патронов стрелять отказалась неглупая рать
Раздаются прощальные крики валторн и тромбонов
И они улетают на юг —
умирать

6.

В роли Деда Мазая
Вы только что побывали
Можете смирно сидеть на вокзале
С булочкой чай попивая

Вроде Деда Мороза
Лес обошли дозором
И можно обратно в Moscow
Где вас берут измором
8-11 июля 00

* * *

Не хочу быть столбовою дворянкой,
Не горжусь я славой мирскою,
Не хочу быть ни Умкой, ни Янкой,
А хочу быть травою морскою.

Оттого я тоскую и скучаю,
Что хочу быть корочкой хлебной,
Или чашкой горячего чаю,
Или маленькой таблеткой целебной.

И не знать ничего ни о свободе,
Ни о буковочках, ни о фрилаве,
Ни о разнице меж соулом и боди,
Ни о Боге, ни о сне, ни о яви,

Чтобы было меня настолько мало,
Чтобы мысли даже не возникало.
апрель 01

* * *

Освобождаясь ото льда,
Трепещет зябкая вода,
Нагие ветки отражая,
Изображенье искажая,
Рождая мир, подлунному полярный,
Границе зыбкой перпендикулярный.
апрель 01

* * *

Сказано — сделано, слажено, сбито,
Смазано, склепано, сыграно, спето.
Словно та бабка, сиди у корыта,
Жди у просторного моря ответа.

Рыбка, а рыбка, куда уплыла?
Лодочка-зыбка, куда повернула?
Бабка храпит, над корытом уснула,
Скачет пластинка, заела игла.
Жир на пустой сковородке шкворчит,
Парус далекий в тумане торчит,
Небо как рыба молчит.
13 сентября 01 (на выход "Заначки")

* * *

Пока деревья крепко спят
Я выйду погулять
Зимой, конечно, нет опят
Но мне-то наплевать
Скрипит снежок под сапогом
Молчит холодный лес
Мне очень нравится кругом
И скучно будет без.
14 декабря 01

* * *

(Наташе Медведевой)

Умер ночью, зимой, во сне
В серой комнате у вокзала
Передайте своей весне
Что она уже опоздала
Жил он летом, днем, наяву
А умер ночью, зимой, во сне
Жил в Крыму, а умер в Москве —
Вот за тем и ехал в Москву
Продержавшись 45 лет
Отделилась душа от тела
Не будя, не включая свет
Незамеченной улетела
Умер ночью, зимой, во сне
Птица на лету замерзала
Передайте его жене
Чтоб она его забирала.
4 февраля 03

* * *

"Виктория" захвачена арабами
"Пацифики" захватаны Чижом
Под морем, по уши кишащим крабами
Стоит на страже человек с ружжом
Светло и тихо в городе Воронеже
На муху не поднимется рука
А завтра вновь противогаз и бронежи-
Летку доставать из рюкзака
27 февраля 03, Воронеж

* * *

Обледенелое снаружи
Несется транспортное средство
Летит куда-то среди стужи
И не дает нам оглядеться
И не дает нам оглянуться
И вынуть мысль из тьмы и дыма
Что для того, чтобы проснуться
Сперва заснуть необходимо
Но точно пассажир нежданный
Летит с поломанного трапа
Слетают с полки окаянной
Куски отчаянного храпа
Не рыть пространство жадным взглядом
Заснуть-проснуться на отлично...
Ах, только б не храпели рядом,
Куда мы едем — безразлично.
зима 97 (начало и конец)
16/17 марта 03 (середина)

* * *

Я стала бояться высоких слов,
Высоких красивых слов.
Не столько даже на свете козлов,
Сколько на нем ослов.
Взлетело слово, как воробей —
Попробуй его поймай —
Они с мухобойками: бей его, бей,
На землю сшибай, сшибай!
Беги, мое слово, по горней тропе
В немыслимые виражи!
А лучше сиди в своей скорлупе
И носа в мир не кажи.
7 июня 03

* * *

Иногда мне снится
Несуществующая заграница
Ветер вертит бумажным пакетом
Пахнет хорошим бензином
Большим магазином
Камнем прогретым
Мятным дымом и липовым цветом
На холме возвышаются разные здания
Иногда называется "Дания"
На вокзале распутица и беспорядок
Много мелких технических неполадок
А за угол заверни —
Выход на трассу, но там уже ночь и огни
Рядом светлеет большая река
С нею теки или над нею лети
С легкостью слиться с водою в ближайшее море
22 июня 03

WITHOUT A NET

Мы работаем без страховки
Мы работаем без налоговой
И не то чтоб такие ловкие —
Просто хочется, чтоб не трогали
Просто тот, кто однажды сдался,
Каждый раз потом и ведется
Мы обходимся без государства —
И оно без нас обойдется
22 сентября 03

* * *

И взором медленным пронзая ночи тень
(Лермонтов)

Я люблю — и я же ненавижу
Всех людей, и даже мудаков.
Город мой, далекий от Парижу,
Не умеет жить без кулаков.
Город мой ужасен и прекрасен,
Больше всех нормальных городов,
И уклад страны родных орясин
Безразмерно скучен и кондов.
Я люблю — за что, сама не знаю —
Гул ее длиннющих поездов,
Тех, в которых разве только с краю
Для меня отыщется местов.
Как бы так всю безразмерность эту
Заманить в стальные корабли,
Выслать на далекую планету
И забыть, как страшный сон земли?
9 октября 03

* * *

Меня одолели понятные сны
Неясно откуда
Пошла да и вылезла с той стороны —
Подумаешь, чудо.
Умею родить из больного виска
Случайные строчки —
Всего лишь песчинки большого песка,
Мельчайшие точки.
Умею тихонько сидеть на краю
Немолчного плеска
И тонкую ткать паутинку свою
Без лишнего блеска.
И бабочку ту, что туда угодит,
Пускать на свободу
К верховному сну, что за нами следит
Сквозь вечную воду.

* * *

(Не надо Америки сказочной мне,
Не надо Парижа.
Заветная встреча на той стороне
Все ближе и ближе.
И бабочка, бившая слабым крылом
В моей паутине,
Застынет, светясь разноцветным стеклом,
На главной картине).
24 ноября 03

* * *

Чай с солью пили чернецы,
И с ними балует цыганка
(О.М.)

Мы с мамой и бабушкой шли на базар,
Вдруг видим — какой-то дом.
Присели на лавочку — кто-то сказал:
Немножко передохнем.
Слепые окошки и битый кирпич,
Фанера и пыльные стекла.
И дверь, как постылая бабка, скрипит:
Промокла — просохла — промокла.
Гнилая собака на входе лежит,
Хвостом равнодушно играя.
Хорошенький цербер мой дом сторожит,
Мое воплощение рая.
Не лая пропустит меня на порог.
Толкнув пересохшую лыжу,
Шагну под разобранный потолок,
Пройду коридор — и увижу:
Сначала зардеется сдобная мать,
Потом загорелая дочка,
И станут бессовестно напоминать
Искусственного ангелочка.
С забытым журчаньем забыто течет
Вода из забытого крана,
И лестница выше куда-то ведет,
Куда мне пока еще рано.
Жестянкою круглою адрес висит,
И прежде чем дальше двинуться:
Дом 211, — надпись гласит, —
Квартира 211
декабрь 03

* * *

Пусть пишутся болтливые тома
На языке Мольера и Дюма —
На языке Шекспира и "Плейбоя"
Мой милый друг, поговорим с тобою

* * *

Когда б вы знали, из какого сора
Составлен лексикон простого вора...
А массовости/кассовости кознь —
Мастевости и кастовости рознь

* * *

Подражая животным и птицам
Подражая земле и воде
Я училась учиться учиться
Как мне быть и нигде, и везде
Научилась учиться учиться
Позабыла, с чего начала
И стою ученица волчицы,
У начала всего, как скала
24 декабря 03

ДРОМОМАНИЯ (вроде цикла)

* * *

Шоссе летело как стрела
Машина старою была
Вода в моторе закипала
И каплями в стекло плевала
Пока шофер менял покрышку
Мы испытали передышку
В ларьке купили чай и воду
И съели там по бутерброду
Шофер носил на шее шрам —
Когда-то рана ножевая.
И жизнь обочин льнула к нам —
Большая, длинная, живая.
Шоссе летело, как стрела,
Зазубренная от колдобин.
Машина старою была.
Мир был понятен и удобен.
17 февраля 04

Дромомания

Я живу, пока бегу —
Я иначе не могу.
Я живу, пока лечу —
Я иначе не хочу.
В состоянии езды —
Все невзгоды до пизды.
Если я остановлюсь —
Как снежинка, растоплюсь.
Просвищу по виражу,
Всю заначку просажу,
Как комета среди звезд,
Распущу по небу хвост.
Злое счастье беглеца —
Без начала и конца.
18 февраля 04

* * *

Тихо катится вагон
Сквозь огромную страну
Ночь упала на ладонь
Я ее переверну
Там волшебные леса
Освещенные луной
Мне сдается, что луна
Так и катится за мной
Между небом и землей,
Мимо нашего окна —
Синей ночи тонкий слой,
А под нею тишина.
Синий снег со всех сторон
Тихо катится вагон
Сквозь огромную страну —
Я ее переверну?
29 февраля/1 марта 04

* * *

Кто покоряет пространство и время,
Кто стал хозяином неба и земли —
Над тем не властно тяжелое бремя,
С которым все мы в подлунный мир пришли.
Так, от себя и к себе убегая,
Ходить и ездить, летать и нырять —
И забывать, что реальность другая
Нас ждет в земле, терпеливая, как мать.
3 марта 04

* * *

Мне на плечи бросается век-волкодав
(О.М.)

Мне желают напомнить, что мать я и дочь,
И прогнать сквозь общественный строй.
Мне на шею бросается лунная ночь,
Почему-то считая сестрой.
Мне на плечи бросается много вещей,
Перегрызть мне желая гортань.
Но вовек не видала я века тощей,
И ему повторяю: отстань!
И под лавку пихаю носком башмака,
Чтоб не лез со своей чепухой.
Еще худшим векам наминали бока,
Ну а этот и вовсе плохой.
Я уеду в волшебный божественный день,
Где никто меня не достает —
Потому что вот эта вот вся дребедень
Только мертвого не заебет.

Впрочем, все это только на время пути,
Где собака растет по часам
Между волком и сном просто так не пройти
Лучше всех это знал Мандельштам
Я вернусь в этот город, проклятый стократ,
Где Сократу без яда невмочь —
Потому что мне день — только друг, но не брат,
И сестра моя — лунная ночь.
14 марта 04, самолет Москва — Нью-Йорк

* * *

Кто не рожден — не много потерял.
Наверное, он просто не хотел
Попасть в тупую сутолоку тел,
В нелепый человечий матерьял.

Неси меня, небесный тихоход,
Туда, где сон касается земли.
Там, на краю всего, лежит блокнот,
Чтобы слова закончиться могли.

Слов в голове — что муравьев в траве,
Порядок их снаружи непонятен.
На карте их немало белых пятен,
Висит табличка: "Посторонним В."

Мне голос был: даю тебе карт-бланш,
Иди, переворачивай планету.
— Она же круглая! — Альтернативы нету:
Бери реванш, переплывай Ламанш.

Опять на сцене хромоногий лорд,
За огражденьем — вежливая давка.
Снимает смокинг, остается в плавках
И покидает наболевший порт.

Должно быть, интересно плыть вперед,
Когда другого берега не видно.
Душа при деле, телу не обидно:
Нога гребет, а голова поет.

Короткое дыханье — мой конек.
Едва отчалила — уже хочу обратно:
Что в голове — снаружи непонятно.
Кто не рожден — тому не надо ног.
29 января 05

ЗАКАТ ЕВРОПЫ

На прокрустовом ложе Платон сокращает Сократа,
Подгоняя его под учебник для третьего класса.
Крохоборы гремят мелочами в предчувствии мата,
Под столетним салютом стоят пионеры запаса.

Прахоеды дерутся за горсточку пыльного мяса
В виде мягкого порно, и Брут опасается брата.
У подножья Парнаса Портос совращает Пегаса.
По песчаной пустыне пасется персона нон грата.

Пропадай, Буратино, твой опыт — сплошная утрата,
У тебя перед носом закрылась последняя касса.
Что с того, что ты можешь свободно цитировать Тасса?
Что с того, что заранее знал про убийство Марата?

Многоногий, как в утреннем транспорте серая масса,
Многорукий, как краденый сон сетевого пирата,
Многоликий, как ветхий закон в голове адвоката —
Наступает пиздец.
28 февраля 05

* * *

Там, где злая колючка щенками грызет колени,
Там, где ветер ладонью серебряной льнет к лицу,
Там, где суша, добравшись до моря, останавливается в изумлении
И подходит к своему логическому концу,

Там, где первые воины, увидевшие пучину,
Навсегда каменеют, простершись пред нею ниц,
Ты, забравшись на их поросшую дерном спину,
Видишь спины парящих над этой пучиной птиц.

Заливай же в себя этот воздух, живой и внятный,
Этот очерк хребта, эхом зрению многократный,
Этот рай, наиболее осязаемый из раев,
Разноцветной водой наполненный до краев.
21 февраля 05, Фиолент

* * *

Большая ярмарка. Предметы и еда
Навалены во впечатляющие кучи.
Ворота в верхний мир закрыты навсегда,
И солнца мутный глаз с презреньем зрит сквозь тучи

На свалку глупых тел, на заворот кишок,
Случившийся с утра у города большого.
Здесь что ни шаг — турецкий шик, культурный шок:
Восстание вещей, бессовестно дешевых.

Купи меня, купи! — орет магнитофон.
Купи меня, купи! — взывают мандарины.
Пластмассовый плафон, мобильный телефон,
Рубашек и носков роскошные смотрины.

И я как сквозь стекло смотрю на вещи те,
С деньгами расстаюсь легко и добровольно.
Петрополь умирал в прекрасной нищете,
В дешевой роскоши издохнет град престольный.

Рак изобилия, безбольная беда,
Съедает жизнь еда с чудовищным напором.
Пирует рай земной — тот рай, перед которым
Ворота в верхний мир закрыты навсегда.
(начало 05)

СЛОВА И ГОЛОВА

* * *

"Помни, что, кроме тебя, у меня есть я
Помни, что кроме меня, у тебя есть ты
То, что мы вместе — это просто семья
Просто семья, даже если семья мечты

Только не надо думать, что мы — навек
Нет, не навек, смотри: покажи ладонь," —
Так говорил единственный человек,
Ради которого ты бы пошла в огонь.

— Прямо в огонь? — Не знаю, никто не звал.
Ну, не в огонь, но хотя бы под сильный дождь.
Если как следует вспомнить, как целовал,
То до сих пор, бывает, бросает в дрожь.

Он умирает сам. И тебе — самой
Тоже придется. Легче, когда сама.
Лишь на секунду представить, что он с тобой
Или ты с ним — и можно сойти с ума.

Лучше вспомни другое: шесть утра,
Темный огонь в полуприкрытых очах.
Нафиг "навек" — туда же, куда "вчера".
Просто постель, пластинки, чаек, очаг.
19 мая 05

* * *

Гляди, как пролетает час
Гляди, он пролетел
Он раньше дольше был для нас
Для наших душ и тел

Гляди, как пролетает год
Как пролетает Бог
Над свалкой всех земель и вод
Всех этих рук и ног

Гляди, как давится Давид
Голиафовым куском
Гляди, как время норовит
Свернуться в плотный ком

И тот, кто раньше так хотел
Толкать его вперед,
Внутри клубка из душ и тел
Беспомощно орет.
10 июля 05

МЕТРО

Оранжевый шлем или черный пояс
Но ждать не устанешь ты
Коогда вожделенный зеленый поезд
Появится из темноты

Когда накатается в сферах вышних,
Примчится, трубя трубой,
Откроет дверь и, выпустив лишних,
Тебя заберет с собой.
май-июнь 06

* * *

Наш паровоз, минуя вечность,
Пришел на станцию Крестцы.
Прощай, дурная бесконечность,
Привет, счастливые концы!

Я так люблю ваш бойлер с краником,
И дым спаленного жнивья,
И чай в стакане с подстаканником,
И запах свежего белья,

И смутный разговор по рации:
Мол, не приедем никогда...
Нет, согласитесь, авиация
Совсем не то, что поезда.

Пусть виснет времени течение,
Пусть паровоз залип в бетон,
И все же к месту назначения
Прибудет медленный вагон.

А там, возможно, пересадка,
И пенье рельс, и стук колес...
И снова крепко, снова сладко
В стакане чай, в руке тетрадка,
И за окном несется пес.
2 июня 06

* * *

Неторопливо прилетает наутро фея
Боли в виске и требует пристального внимания
Вот на песке развалились ее трофеи —
Дети прилива, родители кофемании

Тысячеликий сторож сидит повсюду
Спит и следит, чтоб никто ничего не трогал
Я подбираю строчку, сестричку чуда
Сторож слепой, он спит и следит не строго

Синее небо из белого стало алым
Вечный закат за рамками самолета
Вечный закон совпаденья большого с малым
Сонного леса легчайшая позолота
28 июня 06

* * *

Свежая зелень запоротых батальонов
Длинная темень топчется на плаву
Сколько ни кушай в детстве куриных бульонов
Ни дочитать,
Ни приклонить главу

Баста! Двести гектаров сгоревшего леса
Каменным углем запятнаны небеса
Глянешь назад — сплошь дымовая завеса
Мертвая полоса

Кажется, только вчера стрекотал кузнечик,
Бегала птица по бархатному стволу
Глядь, а уже идти незачем и нечем
К праздничному столу

Пешка не ходит назад, но и вперед не хочет
Пешка стоит как вкопанная в квадрат
Хмуро следит, как мимо нее бормочет
Трасса Клайпеда-Калининград.
8 июля 06

* * *

Пока мы спорили о Бродском
Сид Барретт помер вдалеке
В своем кафтане идиотском
В своем дурацком колпаке

Пока наш поезд тихо едет
Сквозь полнолунные поля
Он на своем велосипеде
Умчался, не держась руля

Пока башка моя болела
Он навсегда покинул дом
И держит путь (млечнее мела)
В ночное небо под углом

Он мне картинку не подарит
Мою пластинку не возьмет
Я знаю, где живет Сид Барретт —
Нигде Сид Барретт не живет.
11 июля 06

* * *

Ветер гоняет пустые пакеты
Этим кончается каждое лето
По телефону и по интернету
Нету ответа и нету ответа

Все поразъехались видно на дачу
Землю копают а как же иначе
Я лишь одна по асфальту херачу
Скоро уеду но не на дачу

Ветер пустые пакеты гоняет
Овощ гнилой из помойки воняет
Много в столице таких же, как я
Все поразъедутся — будет ничья
21 августа 06

"ЛИАНОЗОВСКОЕ"

Ничто человеческое мне —
не
Но чмо человеческое в говне —
вне
Окажется кто-нибудь
мудаком.com —
Я сразу же напишу о том
том

Пора бы признаться уже,
друже
Что мир становится все хуже и хуже
Великая литература —
дура
И вся мировая культура —
мура
Да здравствует физкультура
Ура
24 августа 06

ИЗ СТИХОВ О РОДИНЕ

Мы живем, под собою не чуя
Ни страны, ни жены, ничего.
И какого, казалось бы, хуя
Нас подсунули вместо него?

И какого, казалось бы, хрена
Нам подсунули эту страну,
Где у всех до седьмого колена
Черный страх угодить на войну?

Вот опять под крылом самолета
Кто-то страшный о чем-то поет.
Словно ищет в потемках чего-то
Улетающий вдаль самолет.

Мы летим, на пороге не чая
Повстречать золотую орду.
Не желаю ни кофе, ни чая,
На любой остановке сойду.
октябрь-ноябрь 06

* * *

Ух как я тебя хочу
Белый лист бумаги
В пустоту твою лечу
Полная отваги

Словно бабочка в стекло
Хлопнуться с размаху
Чтобы слово протекло
Кровью на рубаху

Белый мир размалевать
Красотой конкретной
Пустоту его взорвать
Кляксой разноцветной

Сгинь, зеленая тоска,
Пепельная скука,
Тайна белого листка!
А в ответ — ни звука.

Слепо булькнет пустота
Амбразура дзота
Капнет слово без следа
В белое болото

Что там думать да гадать
Да пенять на смертность —
Совершенство, тишь да гладь,
Ровная поверхность.
1 декабря 06

* * *

Счастливая битва
Веселая битва
Неравная битва
Со словом

Оно колготится
Крутится, вертится
Из рук ускользает
Назло вам
Оно не дается
Оно не поется
На место свое не садится

Двоится, роится
Пригреться боится
Клюется, как мокрая птица

Но вот зазвенит,
Засвистит, распушится
Сверкая цветным опереньем

И мир воцарится
И все завершится
Коротеньким стихотвореньем
23 декабря 06

* * *

Против вечного мрака бессильна волшебная марка.
Обивая пороги, сшибая ограды, встревая в углы,
Батальоны желают огня, фейерверка, подарка
Пионерия просит пизды у голимой урлы

Позабудем о тех, кто почил в развороченных норах
На своих помидорах, а хочется в нос или в глаз
Если кто пидарас, то и место ему в уроборах
А не жить среди нас, повторяю — не жить среди нас

Если каждую ночь горевать о потерянном рае
Если каждые две-три минуты пенять на судьбу
Отвернется судьба и в далекую степь ухромает
И сосед позабудет, что ты его видел в гробу

Приходи на матрас, мы попробуем вспомнить, как было
Мы попробуем ту ситуацию восстановить
Мы попробуем вспомнить, о чем говорила кобыла
В деловитом бреду жеребенка пытаясь ловить

Жеребьевка закончена, будет на улице праздник
Затрещат перепонки от грома дешевых шутих
Если ты не утих как безрогой козы безобразник —
Как пить дать попадешь в отделенье, в историю, в стих
13 января 07

ПЕРВЫЙ ЭТАЖ

Открываю окно, и в него залезает кто хочет
А точнее, кто может, потому что решетка стоит
То есть мухи и бабочки — птица, и та не проскочит
А тем более лев, а тем более слон, а тем более кит

Все столпились снаружи и требуют хлеба и гречки
Просят дикого мяса и сниться хотят по утрам
Невдомек им, что в доме вообще-то живут человечки
А не бог никакой, и вообще это дом, а не храм

Ну и что вы прикажете делать со всем этим сбродом?
Открываю окно, высыпаю им крошки: еда.
Закрываю окно: состоялось свиданье с народом.
Пара мух и слонов залетает оттуда сюда.
13 января 07

* * *

Хочешь съебаться — вали сознательно
А не ори на разрыв аорты.
Мантра капитолийской матери:
"Омниа меа мекум порто"

Хочешь свалить — так вали технично
В картах помечено: это можно
Столько свободы, что даже нечего
В сонном порту предъявить таможне

Ровный гудок утирает сопли
Людям, столпившимся у причала
Что за березка? Какое во поле?
Здесь вас, гражданочка, не стояло.

Миг — и в могучем водовороте
Хлам корабельным винтом завертит:
Песни о главном, стихи о родине,
Мысли о родине или смерти.

Там будет больше тепла и света
Там будет меньше могильной персти
Только язык из страны советов
Спрячу во рту, как фамильный перстень.
18 января 07

ПИСЬМО

Сообщаю: кругом зима
Сожалею, но снега нет
Сообщаю, что я сама
Пробиваюсь на белый свет

Сообщаю: кругом темно
Потому что на свете ночь
Значит, можно глядеть в окно
Темный воздух взглядом толочь

Сообщи мне, как там у вас
По ту сторону или где
Дай мне знать в неурочный час
В повседневной белиберде

Напиши мне хоть пару строк:
Есть ли рай, какой — если да
И без лишних ли проволОк
Пропустили тебя туда

В первый раз я пишу стихи
Обращаясь прямо к тебе
Маякни мне, махни, дохни
Дай мне знать о твоей судьбе

Впрочем, что забегать вперед
Торопить чужую беду
Все узнаю я в свой черед
И обратно в тебя войду.
январь 07

* * *

Ты настолько зашел далеко, разрушая пространство сюжета
Что пространство сюжета не стало тебе малахольному мстить
Фаршированный ёрш, затерявшийся в дебрях чужого фуршета
Шивы заяц фальшивый, забывший ушей отрастить

Много знаешь ты фишек и всяких отчаянных штучек
Мой случайный попутчик, всегдашний смотритель вперед
В пиджаке твоем залежи разнокалиберных ручек
Только первая ручка не пишет, а последнюю вор не берет

Впрочем, вор и последнюю взял бы, да только светает
И чернильное море без лишнего шума уходит в кусты
Отпускает виски, от подушки твоей отступает
На песке оставляя бессмысленной вязи куски

Робеспьер-Бонапарт, заливная беспёрая птица
Полевой командир половых своих тряпок, пся крев, грамотей
Не сумевший как следует даже поспать и присниться
В пыльных флешах зарывший фрагменты ученых статей

Что бумага тебе, передатчик, начетчик, расстрига
Что телега твоя? только прах, только пар, только дым
Пусть тебя издает ветеран самиздата Коврига
Кто рожден стариком, тот уже не успел умереть молодым

Злая Золушка, зомби, царя всенебесного олух
Зооморфный филолог, покусанный дикой осой
Над твоим молоком с колбасой
призадумался Молох
И у левого уха прямая старуха маячит с косой

Убегай, колобок, муравей, безобразник, зараза
В заповедную зону, где слово не дело, а спорт
Не безжалостный спирт, а всего лишь веселая маза
На дешевой гармохе схватить торопливый аккорд

Не гони лошадей, пешкодралом пойдешь по хайвею
Протирая глаза, бормоча ерунду, не жалея плеча
Постепенно в себя приходя, постепенно трезвея
Бесполезную букву свою на себе волоча.
9 апреля 07

* * *

Опустите, пожалуйста, синие шторы
Подымите, пожалуйста, красные веки
Прекратите бессмысленные разговоры
О каком-то отсутствующем человеке

Пионеры забыли про Северный полюс
Вспоминают с трудом, тяжело, неохотно
Если даже о чем-то сейчас беспокоюсь
То отнюдь не о том, чтоб им было комфортно

Пусть примолкнут на время, и я буду рада
Пусть забудут про свой беспонтовый уют
Пусть узнают, почем два кило винограда
Из которых изюм на заводе куют

Наше время — не самое лучшее время
Ибо самое лучшее время прошло
И тяжелое, липкое, сладкое бремя
На мои неокрепшие плечи легло

Стопудовое бремя и синее пламя
Об которое плющится жидкий асфальт
Если б мы никогда не гуляли с ворами
То у нас бы, наверно, накрылся гештальт

(Не просите меня объяснять это слово
Никого не волнует значение слов)
Стопудовая капля свисает свинцово
Знаменуя нелегкий удел мудрецов

Расписных мудаков и безмозглых уродов
Дети разных народов, а ну не зевай
Это ваш каравай, дети разных народов
Как хотите, но это не мой каравай

Это ваш караван, дети разных верблюдов
Это вашей слюной нарисованный сон
Это твой корасон, многомерный ублюдок
Корень редких земель, сын незнаемых зон

Переметной сумы теоретик и практик
Перелетного утра прокуренный бред
Переклички миров, перекрестки галактик
Галогеновых ламп немигающий свет

Знаменитых парабол безвестный инструктор
Ты узнал, как творить из бестелых идей
Педевод совершенно ненужных продуктов
На язык ничего не хотящих людей

(Погляди: открывается новая дверца
И в нее волокут несгораемый шкаф
Там валяется пара потрепанных терций
И Проперций, красавице платье задрав

Это твой батискаф, это мой миноносец
Это наш броненосец, и нам заебись
По траве шкандыбает паук-сенокосец
А за ним крестоносец и прочая слизь)...
25-26 мая 07

* * *

Словно уютный шум дальнего водопада
Где вода разбивается в пыль, разбивается в пух и прах
Словно далекого грома уютная канонада
Словно далекий поезд, летящий на всех парах

Словно высокого неба скрипучая половица
Словно большого медведя медленные следы
Словно в глубокий сон приглашенье взлететь и слиться
Словно в далекий путь приглашенье большой воды.
19 июля 07

* * *

Тишина превращается в пение
Превращается в пение птиц
Если будет немного терпения
Ты увидишь их маленьких лиц

Если будет немного внимания
Ты увидишь, как маленький клюв
Превращает весь воздух в сверкание
Словно каплю стекла стеклодув

Сон и явь поменялись границами
И зеленый задвигался мир
И деревья наполнились птицами
И наполнился звоном эфир.
20 июля 07

* * *

Я не люблю свой город
Город унылых морд
Город немытого золота
Город забытого голода

Я любила свой город
Он был убит и вспорот
Выпотрошен, кастрирован
Выкрашен, набальзамирован

Почерк его исправлен
Воздух его отравлен
Яблоки разворованы
Проходные дворы замурованы

Нрава он был веселого
Выстрелил сам себе в голову
И на его останках
Пляшут гомункулы в склянках

Бледные, злые, страшные
Выпотрошенные, накрашенные
31 июля 07

* * *

А.С.

На любой вопрос отвечая: "да"
Я прошла по жизни, как во воде
Ты хотел умереть, не оставив следа
Ты хлебнул пустоты и теперь нигде

И чего ты добился? Да ничего
И чего я достигла? Да ни хуя
Если все подписались за одного
То не все ли равно, кто тут ты, кто я

И не все ли равно, кто остался жив
И не все ли равно, кто оставил след
Я стою, руки за спину заложив,
И на каждый вопрос отвечаю: "нет".
11 августа 07

* * *

Женщина-Моисей
Богом своим отмеченная
Ну-ка иди и сей
Разумное-доброе-вечное

Женщина-Авраам
Родом своим не принятая
Скидывай по дворам
Тексты свои на принтере

Женщина-Мандельштам
Как без надежды выживешь
Хвори бессонной штамм
Хуже чем даже живопись

Женщина-Циммерман
Трудно тебе без совести?
Голову спрячь в карман
Слишком она высовывается
15 августа 07

* * *

На меня обижаются часто, и мне не впервой
В электронный свой адрес выслушивать злые нападки
И, за пазухой пряча горячий настрой боевой,
Ежечасно рискуя больной головой,
В коллективной песочнице ныкать совки и лопатки.

Еженощно рисуя все тот же узор на песке,
Ежедневно смываемый новым и новым приливом,
Не бояться ни яду в стакане, ни пули в виске,
Ни полета над пропастью на двухколесной доске,
Ни когтистого пенья за левым плечом торопливым.

Не бояться ни бабочки, ни Лао Цзы,
Ни того, кто за зеркалом прячется, чем-то похожий,
Ни кровищи, ни труса, ни хлипкой грязцы,
Ни лошадки, что лесом ведет Сноготок под уздцы,
Ни друзей Шварценеггера в темной прихожей.

Ни тарелок, ни вилок, ни цен в недомытом бистро
Ни квасных стихотворных кричалок в московском метро
Ни того, что соседи несyщyю стенy повадились рyшить
Ни того, что к штыкy приравняли перо
Ни того, что тебе все трyдней и трyдней меня слyшать

Трудно слушать — не слушай, а врать не мешай.
Дай поврать, сам поври, а мешать — это каждый умеет.
И другим дай послушать, за них не решай!
Есть возможность послушать, и ты их ее не лишай —
Вдруг они поумнеют?
14 сентября 07

* * *

Скорый поезд летит, нажимая на крепкую насыпь,
Ярким спичечным росчерком воздух тревожа ночной.
Подо мною опять разверзается вязкий анапест,
И словарный запас, словно небо, царит надо мной.

За незрячим окошком страна пролетает косая,
С безграничным терпеньем глотая здоровую злость,
И дамоклова речь над подушкой моей зависает
И мечтает упасть и пронзить мою лобную кость.

Подарите мне небо с сияющей круглой дырою,
Отпустите в летящую черной стрелою страну,
И во сне я глаза широко и привольно открою
И проснусь, и уже никогда навсегда не засну.
17 сент 07

* * *

Говорю тебе, что мой дом постоянно с краю.
Ничего хорошего в этом нет.
Если б дача стояла не первая, а вторая,
Простояла б еще сто лет.

Если дом мешает дороге, его сломают,
Закатают его в асфальт.
Проложи по раю дорогу — не будет рая,
Только пыль и серый асфальт.

Я пришла сюда пустоты свои заполнить
И хожу ни жива ни мертва.
Ничего не может уже ни забыть, ни вспомнить
Полумертвая голова.

Говорю тебе, мой дом постоянно с краю.
Ничего хорошего в этом нет.
Ничего не осталось, даже сарая,
Где стоял мой велосипед.

Заберусь в глубину лесного массива,
Ничего ужасного нету в нем.
Только сосны и ели — уже красиво.
Дома нет, и не нужен дом.

Говорю тебе, что мой дом постоянно с краю,
Ничего хорошего в этом нет.
На него изнутри наступает земля сырая,
А снаружи слепящий свет.

Вылезай, Буратино, ведь бочка совсем пустая,
Ты напрасно туда залез.
Вон по улице едет веселых пожарных стая
Поджигать твой последний лес.
18 сентября 07

ТЕМА С ВАРИАЦИЯМИ

Я не поэт, я переводчик.
Я в куче запятых и точек
Чужие буковки ищу.
Я сыновей чужих и дочек
В своем детсадике ращу.

Я и налетчик, и добытчик,
Есть у меня набор отмычек,
Я без перчаток никуда.
И я ни шагу без кавычек
Не совершаю никогда.

Я не поэт, я переводчик,
Я отомкну любой замочек,
В любую комнату войду.
Я отключу чужой будильник,
В чужой залезу холодильник
И там найду свою еду.

Я знаю адрес ваших нычек,
Я, точно воробьиный сычик,
Охочусь только по ночам.
Я заслужила кучу лычек
Благодаря чужим лучам.

И как мне весело при этом,
Светясь чужим заемным светом,
В высоком небе зависать
На зависть кой-каким поэтам,
Которым не о чем писать!

Я не поэт, я переводчик,
Не гений, не первопроходчик,
Не мной построен пароход.
Не мной Америка открыта,
Но гордое мое корыто
В мою Америку плывет.
25 сентября 07

* * *

Состояние погружения
Состояние торможения
Полусонное положение

Надо радоваться затишью
Надо радоваться трехстишью
А еще я вам крестиком вышью

Только надобно не лениться
Надо сну своему присниться
И, как сад, зарастет страница

И, как сон, заплетут ограду
Плети сладкого винограда,
Легкий хмель из чужого сада,

Цепкий плющ из сада напротив
И колючая ежевика
Вы растений моих не троньте —
На виду поди поживи-ка!
27 сентября 07

* * *

От мерного покачивания
Активизируются мозговые центры
На станции сойду почти не я
Весь мир затих и ждет переоценки

Дает заданье небо голове
И голова грызет гранит послушно
Проснешься не в Крыму и не в Москве,
А на какой-то золотой траве,
Где все сияет, и уже не душно.
27 сентября 07

* * *

Я очень ловко держу стило,
Множество буковок написала.
Если бы это меня спасло!
Если бы это вообще спасало!

Если бы это от вечной тьмы
Хоть бы однажды спасло кого-то —
Дети учились грамоте бы
С бОльшим усердием и охотой.

Прямо над серединой Днепра
В воздухе вязком застряла птица.
Я поняла бы еще вчера,
Если бы что-то могло объясниться.

Мне бы хватило и в двух словах,
Только никто ничего не знает.
Мы тут живем на птичьих правах,
Да и вода у нас привозная.
27 сентября 07

* * *

Отвечай, Буратино, как на духу:
Ты зачем Артемона пытался кормить трухой?
Видно, знаешь ты много, да все чепуху,
Ну и мозг твой совсем плохой.

Словно ссохшийся, звонкий грецкий орех,
Он в башке твоей полой катается и гремит.
Задавать Буратине вопросы — и смех, и грех,
У него на ответы лимит.

Продвигаясь по длинному фронту своих анкет,
Он вычеркивает все, что ему противно.
Симпатичны ему одночленные "да" и "нет",
А "не знаю" — Незнайкина прерогатива.

На "не верю" у Главного есть патент,
"Не могу" оставил себе импотент
И пошел сдавать пустую посуду.
Буратино сам себе президент,
И его хиты — "не хочу" и "не буду".

Не хочу и не буду, идите в пень,
Может, вырежут вас из него, как меня когда-то:
Длинный нос, руки-ноги, прочую поебень,
А потом, глядишь, Урфин Джюс заберет в солдаты.

Вот тогда и кричите: "не сдамся" и "не боюсь",
Вохносите наверх свои протесты и жалобы.
Только я, Буратино, не моюсь и не молюсь,
Отродясь никому не служил и служить не стал бы.

Только мозг мой, сух и крепок, как грецкий орех,
Тарахтит, болтаясь в осиновой черепушке,
Когда прыгаю я, веселый, один за всех
На зеленой,
На последней свой опушке.

Пропадать — так с музыкой! а лучше не пропадать,
Я в воде не тону и даже горю неважно,
Основное правило — не думать, а угадать,
И тогда ничего не страшно.

На верхушку забраться, спрятаться за стволом,
Не завидуя осам, сорваться вниз на авось
И пронзительным носом, осиновым острым колом
Продырявить врага насквозь, —

На верхушку забраться, спрятаться за стволом,
Не прислушиваясь к вопросам, сигануть на авось
И пронзительным голосом, острым своим углом
Продырявить его насквозь.
17 октября 07

БУРАТИНО ГОВОРИТ РЕЧЬ

Буратино выходит на авансцену.
Он стоит и молчит — видать, набивает цену.
С умным видом показывает "козу".
Держит паузу. Ковыряет в носу.

Буратино молчит. Он, кажется, сам не рад.
Или папа Карло забыл приделать ему речевой аппарат?
Обещали банкет. Собирался читать стишки.
В зале слышатся сдержанные смешки.

Буратине мешают невидимые очки.
Мысль его совершает непредвиденные скачки.
Ускакала в дальнюю даль — не поймать беглянку.
Из четвертого ряда швыряют пустую пивную банку.

Хорошо, что не трехлик, — думает Буратино.
В деревянном мозгу возникает следующая картина:
Летний вечер, очередь у пивного ларька,
Заскорузлые дядьки режутся в дурака.

Жизнь проносится в голове Буратины.
Легче старуху Тортилу тащить из тины!
Легче шишками закидывать Карабаса!
Заманили и бросили, пидарасы.

Буратино ярится. Да видел вас всех в гробу я!
Стаскивает башмак, стучит по трибуне.
Принимает решение — блестящее и простое.
Поворачивается и бежит. Зал аплодирует стоя.
18 октября 07

* * *

Был с сантехниками на вы
С психоделиками на ты
Слишком много курил травы
Слишком много ел кислоты

Порывался ебать му-му
Приобрел себе дом в Крыму
Но почти не жил в том дому
Угодил на пять лет в тюрьму

А за эти почти пять лет
Изменился весь белый свет
И такой чепухой зарос
Что как жить в нем — еще вопрос
январь 08

* * *

Унимается ветер внутри
Поднимается ветер снаружи
Все слабей и слабей фонари
И погода все хуже и хуже

А зато изнутри тишина
Пустота и спокойная совесть
Хоть садись и смотри из окна
И калякай роман или повесть

Мемуары, да все об одном:
Как мишенью работалось в тире...
Страшный ветер за темным окном.
Тихий вечер в уютной квартире.
5 февраля 08

* * *

Это лезет само, разворачивая нутро
Это рвется наружу помимо воли твоей
Где угодно: в лифте, в сортире, в метро
И тебе говорит: хуей

Ты послушно хуеешь, хватаешь свой карандаш,
Или мел на асфальте, или палочку на снегу
Что дают — заберешь, все что сможешь отдать — отдашь
Или сверх, через не могу

В остальное время ходишь, набравши в рот
Пополам живой и мертвой воды
Ожидая, что слово засохшее оживет
И опять зацветут сады

И взойдут и заколосятся твои поля
Стая божьих коровок рванется из коробка
И веселая тропка в лес побежит, пыля
Заклубятся детские облака

И тебе под силу время остановить
И больших разноцветных животных кормить из рук
И одним движеньем мир вокруг обновить
И бесстрашное синее небо — твой близкий друг
5 февраля 08

* * *

Пока цветочки не пожухли
Пока их стебель не повисл
Пока во всей этой движухе
Виднелся некий смысл,

Пока поэты жгли некисло
И ловко, и хитро
Казалось, никакого смысла
Хвататься за перо

Но авангарда век недолог
Советский кончился союз
И я при виде книжных полок
Зеваю и плююсь

Ни ветерка над мертвой зыбью,
И сети праздные легки,
Но как сверкают на безрыбье
Мои стишки!
9 февраля 08

* * *

В магазине-музее, где тьма антикварных товаров
И старинные куклы послушно сидят в закуточке,
Мне за двести рублей предложили подробную карту бульваров,
Где отмечены все мало-мальски известные точки.

Я не стала, конечно же, даже смотреть эту карту,
Нарисованную, несомненно, с умом и любовью.
Улыбнулась и вышла наружу к холодному марту
И к закатному солнцу, стоящему у изголовья.

Я пойду по Петровке, пойду по Покровке, пойду по Неглинной,
Я пойду по бульварам, как прежде, пойду по бульварам.
В магазине-музее куски моей жизни недлинной
Оказались весьма ходовым антикварным товаром.

Вот отцовский графин, вот стеклянная емкость для чая,
Взрослый заяц суровый и желтый приветливый бобик.
Я пойду по бульварам, как будто бы не замечая,
Что любимый мой город уложен в раскрашенный гробик.

Где вином нам казалось "Прибрежное", Брежнев — бессмертным
И несметным богатством — четыре рубля на кармане,
Я найду мертвецов голоса под любою скамейкой
Вперемежку с пустыми батлами от "Вазисубани".

И когда отклубится закат в государстве Урарту
И запахнут над спящей Кропоткинской свежие булки,
Я сама вам составлю такую подробную карту,
Что всей жизни не хватит ее изучить закоулки.
29 февраля 08

ПРАВИЛО БУРАВЧИКА

Буратино сказал пионерам: идите в жопу.
Пионеры заплакали, но пошли.
Буратино крутой, он хип-хоп приравнял к гоп-стопу,
У него есть харизма и пиздюли.

Надо так надо — думают пионеры,
Раз сказал — значит, знает, о чем говорит.
Говорят, вообще наступает новая эра,
Мать ее едрит.

("Эра" — был такой магазин на Большой Грузинской,
В двух шагах от моей школы.
Там воняло порошком, лаком и краской,
Я не очень любила туда ходить.)

Оказавшись один, Буратино берет буравчик
И давай планомерно буравить одну из стен.
Он настолько увлекся, что даже забыл про хавчик,
Не говоря уже про постель.

Он буравит, не зная, что его ждет снаружи,
Только знает — надо проделать дыру в стене.
А тем временем воняет все хуже и хуже,
Ни подруги, ни бе, ни ме.

Словно в темную воду ввинчивается буравчик.
Иногда звонит будильник, и по звонку
Буратино шабашит, пойдет раздавит мерзавчик, —
И опять к станку.

Что ж за стенка такая, кто ее только делал,
Не кончается никогда!
Вдруг подался мир, и грохот потряс пределы —
Завалилась вся ерунда.

Пионеры в жопе, а то бы почили павших.
Цитадель развалилась в прах.
Лишь торчит кулак деревянный, а в нем буравчик.
Глупый подвиг и полный крах.

На рассвете осела пыль, так что видно стало:
Лес, гора, а что за горой?
Шевелится строительный мусор. Из-под завала
Выкарабкивается герой.

Вы, наверно, забыли: он у меня деревянный,
Не страшны ему синяки.
Буратино жив, хоть и взгляд у него стеклянный,
А иначе зачем стишки?

И пока он молча бьет колпак об коленку
И натягивает на осиновую башку —
Солнце встало, сверкнула реки золотая лента,
Можно топать к следующему стишку.
2 марта 08

* * *

Это плачет земля, это снег превращается в дождь
Это ломится к свету сквозь толщу рублей меценат
Это падает планка к ногам, как подстреленный вождь
Это танец бессмертных идет танцевать Цинциннат

Это, созданы глазом, растут на асфальте цветы
Это, созданы ухом, звуки царят на мосту
Это сильные духом являются из пустоты
И уходят, как это ни странно, опять в пустоту

Просто ты не всегда знаешь пришедших в лицо
И потом не всегда помнишь их имена
Но на пальце твоем навсегда застряло кольцо
Из соседнего сна

А на этом кольце
Выгравировано: Цинциннат Ц.
2 марта 08

* * *

Не зарубайся, не ной, не скули, не фыркай
И не завидуй, желательно, никому на свете
Главное, чтоб не захлопнулась эта дырка
Через которую дует наружу ветер

Главное, чтоб не закрылось это окошко
Через которое видно большое небо —
Пусть на столе и мерцает ваша окрошка
Сверхскоростной быстросуп мирового веба

Где в простокваше барахтаются ваши извилины
Смайлики ваши, приколы, злобки, обидки
Ваши эмоции, на пятачки распиленные
Ждущие, словно манны, чужой подпитки

Есть ли смысл в сообщенье — не так уж важно
Главное, чтоб прозвучало на всю планету
Легче ли Богу заметить того, кто каждый
День о себе сообщает по интернету?
2 марта 08
ЛЖЕВЫСОЦКИЙ НОМЕР ТРИ

Ни дня без строчки — говорил писатель Ю.Олеша
Ни дня без точки — он твердил, ни дня без запятой
Ни дня без строчки, он сказал, и за каким-то лешим
Я беспонтовые стихи строчу как заводной

Кому покою не дают Высоцкий с Окуджавой
Или другие авторА, которые поют
Уже не выпустит из рук своей гитары ржавой
И будет струны истязать, пока ему дают

Писатель — тот же графоман, не думайте плохого
Писатель — тот же наркоман, и тот же он бандит
Он на пере, как на игле, сидит, как заколдован
Или в мерцающий экран без устали глядит

А кто не хочет на иглу, кто на перо не хочет
Кто не желает отвечать за всякие слова
Тот днем и ночью, как дурак, о кризисах бормочет
Картошку жарит, а потом идет рубить дрова.
2 марта 08

* * *

Забытая в метро тетрадка —
Зародыш мирового беспорядка.
В шкафу кассеты не пойми какие —
Зерно вселенской энтропии.
А если все расставить по местам,
Глядишь, получится и Там?
3 марта 08

* * *
1

Игра оркестровых рыб
Глубокими облаками
Съедобного неба гриб
Скачи поперек ногами

Забудь о своем сурке
Забудь о своей тарелке
Ищи на своем курке
Следы былой перестрелки

Заснешь на голом полу
Вагона ли, ресторана
Проснешься в другом углу
Плюшевого дивана

Заснешь пока что ничей
Проснешься почти что чей-то
Без денег и без ключей
А кто не терял ключей-то

И лезет из-под пера
Как фунт развесного лиха
Шуршащая мишура
Сплошная неразбериха

И слово, как воробей,
Попавший в окно на кухню,
Мечется в голове,
Вспыхивает и тухнет.

2

Слово как воробей
В кухню твою влетевший
Мечется в голове
Будто бы в клетке тесной

Клетка ему претит
Ты ему не товарищ
Вылетит ли, влетит —
Разве его поймаешь

Вьется под потолком
Бьется, кричит, хлопочет
Ты не лови силком —
Может, само захочет

Тихо сиди, не тронь,
Дай ему успокоиться —
Пусть само на ладонь
Крошки клевать устроится.
11-13 марта 08

* * *

В комнату синяя светит луна
Беглая цель на дороге видна
Много на свете таких буратин
В ночь полнолуния каждый — один
21/22 марта 08

* * *

Я пришла к поэту в гости
Ровно в полдень в воскресенье
Я пришла к поэту в гости
Почитать ему стихи
Я пришла к поэту в гости
А он сидит и ест варенье
Что ему другие гости
За два дня понанесли

Я ему сказала: "Здрасте!"
Я ему сказала: "Бросьте!"
Разве можно есть варенье
В нашем мире непростом?
У меня такое счастье
Я пришла к поэту в гости
А он гасится во время-
Препровождении пустом!

Он скривил такую рожу
Что показалося похоже
Будто ест он не варенье
А какую-то бурду
И сказал: "Учтите, детка,
Мир — не будка и не клетка".
И я, наверное, к поэту
Больше в гости не пойду.
27 марта 08

* * *

Рифмую наспех, курам насмех,
Пока дают.
Хлебнувши чаю, замечаю:
Покой, уют.

Покой, уют, но сколько брешей
В моей броне!
Каких ты штор на них ни вешай —
Они при мне.

И словно остья трав в сандалиях
Грызут носки —
Колючий свет из дальней дали
Ебет мозги.
27 мая 08

* * *

Весь мир, сказал однажды Добровольский,
Построен по законам языка.
И до утра на путь пеняли скользкий
ЗК Васильев и Петров ЗК.

Когда пиздец и жить нельзя без песен
Они не позвонят и не придут
А вот самим приспичит — будь любезен,
Изволь быть наготове, тут как тут.

Того гляди, протянется рука
Сквозь облака и, наудачу шарясь,
Огнем напишет Мене, Текел, Фарес
На языке, попутно взятом с потолка

Молчит язык, неведомый тебе
Никто пока не требует ответа
Повис вопрос, как папироса или сигарета
Прилипшая к губе

И до утра нам вечно будет сниться
В стакан воды упавшая ресница
И вечный бой, и вечная весна
И вечный сон, покой и тишина
А утром нас опять разбудит птица

Мы будем вспоминать обрывки сна
И тупо думать: где она, граница
Меж сном и тем, что есть помимо сна?
И будет недовольна вся страна,
Забывшая опохмелиться.

P.S.
Сквозь облака просунулась рука,
Кремнистый путь блестит, немного скользкий.
Весь мир сказал однажды: Добровольский
Построен по законам языка.
ок. 6 июля 08

СУБСТАНЦИЯ ИНЬ

Беспонтовая, безмазовая,
Ты такая вся непонятная —
И не старая, и не новая,
Безответная, неохватная.

И неважная, и ненужная,
И при этом какая-то вечная —
Неразгаданная, неразбуженная,
Безграничная, бесконечная.

Неуютная, неопрятная,
Неприютная, неприятная.

Невеселая, нехорошая,
Тухлой ворванью провонявшая,

Диким мясом до глаз поросшая,
На три буквы себя променявшая.

Бесполезная, безобразная
И болезная, и заразная
То гриппозная, то прокаженная
Варикозная и прожженная

Бесконтрольная и безбашенная
Пергидрольная и накрашенная
Ты и душная, и промозглая,
И бездушная, и безмозглая.

От тебя так и тянет подвальчиком.
Почему ты нравишься мальчикам?

Ты куда-то всегда влекомая
Как огромное насекомое
То в неравную битву ринешься
То внезапно дохлой прикинешься
То старухой, то девкой броскою
То дитем с изжеванной соскою

Темной ночью в меня пролИлася,
У меня в башке поселилася.

Тупорылая, но лукавая
То бескрылая, то двуглавая
Одноногая, но двужильная
И убогая, и обильная

То простецкая, то хитровыебанная
Просоветская, жестоковыйная
Пионерская, комсомольская
Богомерзкая, злая, скользкая
Крутолобая, крепкозадая
Черногробая, красноадая

Ты зачем ко мне внутрь забралася,
У меня внутри разыгралася?

Было сказано много лишнего —
Не отмажешься от Всевышнего.

Вот такая, в общем, субстанция.
А какая, собственно, станция?
6 — 13 сентября 08

НОВОГОДНЕЕ 5769

Где же эта страна, текущая млеком и медом,
Где страна Твоя, Господи — ведь Ты обещал народам!
Одному хотя бы народу — ты помнишь, Боже?
Ничего удивительного — это так на тебя похоже.

Обещали страну — а теперь вот гадай на кофейной гуще.
Мы же так на Тебя похожи, о Господи Всемогущий!
Мы устали ждать, мы продрогли и обнищали.
Может быть, тебе самому когда-нибудь что-нибудь обещали?

Обещали людей, а вручили таких дурацких —
Невменяемых, злобных, завистливых, скотских, блядских.
Усадили стеречь и умчались в иные сферы.
А они еще качают права, Агасферы...
1/2 октября 08

* * *

Посмотри, что осталось на дне
Этой ночи бессонной и душной
Нам и это знакомо вполне
Не печально, не страшно, не скушно

Все проходит, и это пройдет
Новый день нарисуется рядом
И плацкартная ночь расцветет
В голове удивительным садом

Щурясь выйдешь на светлый перрон
Новый город прохладою встретит
В небе утреннем стая ворон
Сладкий чай в привокзальном буфете

И от ночи, от душной беды
Нам останутся только загадки:
Полбутылки увядшей воды
Да волшебные строки в тетрадке.
19/20 сентября 08

* * *

Вдруг завздрагивал воздух
Тонкий мир поредел
И в реляциях грозных
Написали: предел

Пентаграммами грома
Повзрывался восток
Горизонтов знакомых
Не узнал городок

И гроза, как рюмашка
Разлилась по земли
И чабрец, и ромашка
Перед ней полегли

И пустырник, и стевия
И последний сорняк
И шептали деревья:
Пастернак! Пастернак!

______

Пастернака я вашего
Не читала сто лет
Но меня же не спрашивают
Выдавая билет

Пусть не волчий, как волку
И не белый как снег
Но на верхнюю полку
Угодил человек

И не надо завидовать
И сбиваться с пути
Все, Борис Леонидович,
Рыба, как ни крути

Кто стоит на поребрике
Кто — бессменным постом —
Голый, мокрый, серебряный
И виляет хвостом?

Это рыба Израиля
Рыба ранних крестин
Это друг мой израненный
Из своих Палестин

Пребывает в безвестности
Наливает стакан
Пеленгует окрестности
Пеликан-великан

От него не укроешься
Не укрыться никак
Даже если зароешься
Как последний хомяк

Лишь мелькнешь завитушкою
На хвосте у борзой —
Рыбой, птицей, лягушкою,
Пастернаком, грозой.
13/14 октября 08

АНТИЭЛЕГИЯ

Путем усиленного траха
От детского спасаясь страха
От вечного спасаясь праха
В объятьях теплых и живых
Мы упираемся упорно
Мы жизнь кладем на то, чтоб вперло
Мы злую смерть берем за горло
И ей с размаху бьем под дых.

Съедая яркую таблетку
Мозги встают на табуретку
И, с легкостью открывши клетку,
Выходят в тихий океан
И вот из каждого предмета
Сияет золотое лето
И мир прекрасный полон света
Как полный золота стакан.

Вот так кончается удушье
Включаются глаза и уши
И жить не страшно и не скушно
И серый обморок прошел
Я молода, сильна, здорова
И хороша, и черноброва
И для меня воскресли снова
И секс, и драгз, и рок-н-ролл.

И каждый раз, всходя на сцену,
Башкою пробивая стену,
Мы видим рай, мы знаем цену
Мы словно парус на ветру
Нам весело и охуенно
И я, конечно, не умру.
21 октября 08

* * *

Вот рассеянный возница
Жанну Д'Арк везет казниться
Я и кучер, я и воз
И лошадка, и овес
Я и кнут вам, я и пряник
И идущий мимо странник
Я и галка на овсе
Я и палка в колесе.

Я и водка, и рюмашка
Я и ручка, и бумажка
Я и пол, и потолок
И пожар, и каталог
Я и ветер, я и свечка
Я и самка человечка
В синей куртке, на мосту
Загляделась в пустоту.

Я и бабушка, и внучка
И бухгалтер, и получка
Я и волк, и пирожок
И в грядущее прыжок
Валаамова ослица
Авраамова десница
И частица, и волна
Мне не спится ни хрена

Я и белая страница
И ворона, и лисица
И кусочек колбасы
Взгроможденный на весы
В голове моей опилки
Два рубля в моей копилке
И в культурном багаже
Два стишка про ПМЖ.

Я и старая Европа
Я и веточка укропа
И шпион, и компромат
И учебник "Сопромат"

Я всеобщий соплеменник
Круглосуточный обменник
Я и это, я и то
И карета, и пальто

Я все жду, когда начнется
Голова моя очнется
И качнется подо мной
Как бывало, шар земной

А оно все длится, длится
Все мелькают ваши лица
И ревут, ревут комбы
По бокам моей судьбы

Знать, судьба моя такая
Чтоб от края и до края
Только грохот, только звон
Только гром со всех сторон

Чтобы ливни, чтобы грозы
Чтобы сливы, чтобы розы
Чтоб восстание весны
Против вечной тишины.
27 марта 09

НЕВЕНОК НЕСОНЕТОВ

1. Противоядие

Хочу, чтоб голова моя была
Как можно крепче сцеплена с плечами
Чтоб летними короткими ночами
Не колебали лунные дела

Чтоб поздней осенью ли, ясною зимой
Недрогнувшей рукой включая чайник
Не думать о событьях чрезвычайных
Не бредить ни тюрьмою, ни сумой

Чтоб никогда бессонный голос мой
Не бился о бетонную ограду
Не рвался на пустую автостраду
А неизменно приходил домой

Домой, домой, на кухню, на кровать,
Где ни к чему в чужие лазить души
Или своей кусочки раздавать,

И в скором времени одна шестая суши
Меня забудет. Ну и наплевать.
А если напевать — то только в душе.

2.

Я весь ваш мир вертела на хую,
А может, он и этого не стоит.
Не так уж сильно это беспокоит
Ушибленную голову мою.

Попав в струю, я иногда пою,
А иногда на все машу рукою.
А иногда такие планы строю,
Что и сама себя не узнаю.

На том краю, где я всегда стою,
Сижу, лежу (скорей всего второе),
Мне видно лишь вперед, а что за мною —
Не знаю. Может, я уже в раю.

И не понять ни мне и ни не мне:
Кто умудрился истину простую
В экзистенцьяльной утопить вине,

Кто, сей сонет руке моей диктуя,
Маячит там в автобусном окне?
Вертела бы я мир, да нету хуя.

3.

Вертела бы я мир, да нету хуя
А даже был бы — стоит ли труда?
Мир все равно и сам туда-сюда
Вертится, ну а с места — ни в какую.

Блестит на солнце слабая слюда
Тонкого льда — вгоню ее в строку я.
Так и жила бы, на бобах кукуя,
Когда бы не бульонная среда.

Среда, четверг — когда уже суббота?
Когда же воскресенье, черт возьми?
И почему рифмуется работа

С одиннадцати, скажем, до восьми
Со всем, что не игра? Смотри, как что-то
Сверкает, как слюда! скорей сними.

4.

Скорей снимай, скорей останови
Летучее, текучее мгновенье.
На кнопку моментального прозренья
Нажав, волну частицей назови.

Зерно пространства склюй, как воробей
И дальше в путь, посверкивая блицем,
Навстречу новым городам и лицам,
Распугивая вялых голубей.

Так скарабей, скатавши день свой в шар,
Его на диски режет для удобства
И складывает бережно в рюкзак.
2 апреля 09

5.

Смотри, смотри, как сонное число
Пространство нижет на живую нитку
Как время превращается в улитку
И по реке уносится весло

Смотри, как неподвижностью свело
Пустого леса темную открытку
И воздух приближается к избытку
Хотя с землей ему не повезло

Все люди смертны, значит, смертен Кай
Но это далеко не крайний случай
И как от этого ни отвыкай

Он волокет магнитофон "Акай"
(Вполне хороший, но не самый лучший)
В свою берлогу. И пускай.
4 апреля 09

6. Amnesia coming

Электорат? А что электорат?
Все, кто хоть как-то рад — вперед, за мною!
Свистят куски пространства за спиною
И блещет электрический разряд.

Кто смелый — шаг вперед из ряда вон
Кто из разряда, те пожалте бриться
На вечеринку тех, кому за тридцать
Чтоб лебедями там считать ворон,

Терпеть урон. Пари, аэростат,
Пили скалу, бесстрашный стратокастер!
Хоть мастер этот самый Джон Ланкастер,
А наш Дизастер круче во сто крат.

И да запечатлит твой аппарат
Из GTO прекрасный пластеркастер.

7.

Кто умный — шаг вперед и два назад.
Не газават — окопное сиденье.
Кто виноват, что даже в день рожденья
Не успеваешь посмотреть закат?

За кадром остается суета,
Занудство ежедневного завала.
И как бы я себя ни подавала,
Заточка все равно уже не та.

Иди сюда, святая простота,
Пожму твою нечаянную руку.
Как ни крути, а все идет по кругу:
То свет, то сумерки, то темнота.

А ну-ка предъявите паспорта,
Да нет, не мне — друг другу.

8.

Друг другу предъявляя паспорта,
Как повелось издревле на границах,
Вглядимся в измененья в этих лицах:
Заточка, как ни кинь, уже не та —

— и точка.
22 апреля 09

* * *

Попробуй понять, каково это — быть эмигрантом
В нездешнюю волость свой хвост по частям волочить
Стоять у доски, помавая заслуженным грантом
Чужих по-чужому чему-то чужому учить

В большие мешки лихорадочно складывать вещи
В последний момент забывая, что брать, что не брать
На входе выкидывать гвозди, шампуни и клещи
И в черные дыры ручную просовывать кладь

В какой-то квартире живешь осторожно, как в тире
Судьба твоя входит в столешницу заподлицо
Неведомой химией пахнет в стерильном сортире
Висит в незапятнанном зеркале третье лицо

Попробуй понять, каково это — быть эмигрантом
Каким-то другим языком загружаться на треть
И не парковаться ни рядом с пожарным гидрантом
Ни там, где кого-то ты можешь собой запереть

Попробуй понять, каково это — в полночь глухую
Послушно считать, что стоит белый день на дворе
И лексику ненормативную, пусть неплохую,
На всякий пожарный в пассивном хранить словаре

Кошерную кухню не всякий освоит пожарный
Главнее всего, что пожар западнополушарный
Тебя не коснется, поскольку не он породил.

Ты щелкнешь хвостом и забудешь, зачем приходил.
24-26 мая 09

БУРАТИНО И ЗОЛОТАЯ РЕКА

Буратино пришел к берегам золотой реки.
Пионеры послушно жгут свои костерки,
Поминутно питаясь чем-то из котелка.
Буратино подходит поближе. Шумит река.

Там поет неизвестная птица, шелестит листва.
Ни на что не злится осиновая голова.
Буратине тащат миску с какой-то жратвой.
Буратино ест, от радости сам не свой.

Вот и нечего делать, и некуда дальше идти.
Деревянное тело достигло конца пути.
Может, это, конечно, начало чего-то еще,
Только это слишком общо.

Все боятся слово сказать, и это смешно.
По реке проплывает свежеспиленное бревно.
У него-то, конечно, все еще впереди.
Буратино смеется: бревен-то пруд пруди.

Вот один пионер перед нашим костром возник
И докладывает: вчера приходил лесник.
Спрашивал документы и был в печали.
Леснику налили водки, и он отчалил.

"И куда отчалил?" — "Да я-то откуда знаю".
"Верно-верно. Ступай... Постой! принеси мне чаю".
Буратино зевает, ложится, но спать не может.
Мысль какая-то изнутри его гложет.

Вот лесник отчалил. А я, наверно, не хуже —
А сижу пень пнем, и даже лежу к тому же.
Не отплыть ли и мне на поиск новых Америк?
Буратино встает и уходит бродить на берег.

Вы смотрели кино про Мертвого человека?
Буратино — в лодке, без весел и саундтрека.
В дальние дали уносится по течению.
Улыбается, нашарив в кармане печенье.

Есть запас провизии, значит, не пропаду.
Остальное — в пизду.

ВСТРЕЧА С ДЕМИУРГОМ

Наши взяли все — телеграф, водокачку, почту.
Выбили у врага из-под ног последнюю почву.
Главное — водокачка, из-за нее и стычка.
Будем качать, ребята — пошла водичка.

А в воде-то лодка, а в лодочке — наш товарищ,
Без которого далеко не уйдешь и каши не сваришь.
Ну, давай обниматься. Да не носом же, Буратино!
Чуть мне глаз не выколол, дурачина.
11 июля 09

БУРАТИНО И МАЛЬВИНА

Говорит Буратине Мальвина: давай жениться.
Сколько можно друг другу по разным поводам сниться,
У меня есть домик, а в нем очаг,
Не какой-нибудь нарисованный — настоящий.
Посмотри на себя, ты совсем ледащий,
Поживешь на моих харчах.

Буду жарить картошку, котлеты буду,
Обещаю сама даже мыть посуду
И сама выносить ведро.
Я не знаю, кого из нас даже жальче,
Посмотри на себя, ты уже не мальчик,
Сколько можно сидеть в бистро,

У дружков по сольдо стрелять на пиво?
Ты хотел жить красиво. И что, красиво —
В прохудившихся башмаках,
В рваной курточке, в колпаке линялом,
Чтоб полиция с лавок тебя гоняла
И свистели гопники на углах?

Посмотри на себя, ты совсем засушка,
У меня есть вышитая подушка,
Одеяло теплое и кровать.
Там отдельно кухня, отдельно спальня,
Будешь есть нормально и спать нормально,
Обещаю даже не приставать.

Отвечал Буратино подруге лучшей:
До чего же я, сука, у нас везучий —
Мне отлично, а всем хреново.
Вон Пьеро об стенку бьется годами,
А за мною бабы ходят стадами,
Хоть беги от них, право слово.

Дорогая моя, я польщен и тронут.
У тебя, конечно, не евроремонт,
Да живем-то, чай, не в Европе.
Ты, конечно, уже не Мерлин Монро,
Но глядишься, в общем-то, не старО.
(Тут он тянется хлопнуть ее по жопе).

У тебя уютно — тут не поспоришь.
Но, опять же, Пьеро — мой давнишний кореш,
Не хотелось бы с ним краями.
У тебя васильки, у меня крапива,
Так что дай-ка лучше сольдо на пиво,
И останемся мы друзьями.

Деревянному телу не страшен голод,
Да я вряд ли мой деревянный болт...
В общем, гусь свинье не товарищ.
А на улице нынче тепло, как летом.
Что ж ты плачешь, дура? неси котлету.
Ты отлично котлеты жаришь.
15 июля 09

* * *

Три несчастных копейки в холодную землю зарою
И из лейки полью, и глаза на минуту закрою
И представлю себе, что растет ботанический сад
И в саду том на дереве каждом, на каждом цветочке
Золотые монеты висят, словно яркие точки
И, качаясь, тихонько звенят.

Ох, не каждый способен взрастить золотую монету!
Надо много страдать, не мешало бы сесть на диету,
Медитировать надо и в позах сидеть по утрам.
И тогда виноградной лозой заклубится пространство,
И придет к тебе детство твое, и достанет из ранца
Золотого руна килограмм.

Золотое руно, золотой мой обещанный ключик
Золотая забота, как выпустить время из ручек
Перестать о нем думать, отправить в свободный полет
Черепаха молчит, в золотом затаившись болоте
У нее на горбу вся планета на автопилоте
И на ней ботанический сад повсеместно растет.
15/16 июля 09

ПРО ЛЮБОВЬ, ПОЖАЛУЙСТА

У Пьеро с Буратиной прекрасные отношения:
Друг для друга готовы терпеть лишения,
Вместе плакать и вместе пить.
А еще вот если бы не Мальвина,
Жить бы стало бы легче наполовину,
Просто было бы легче жить.

А Мальвина крутит хвостом, чертовка:
Послала бы обоих, да ей неловко —
Все же целая жизнь прошла,
Хоть не нажили ни ключа дверного,
Ни двора завалящего проходного,
Ни осинового кола.

Буратино ей нравится как мужчина,
А Пьеро — не очень, и в чем причина,
Невдомек даже ей самой.
Был еще Арлекин, шутовская морда,
Долго злился, скулил — и свалил из города,
А Мальвину не взял с собой.

Да и ладно, не очень-то и хотелось.
Прижилась ведь как-то же, притерпелась,
Ну, уехал, и черт с тобой.
Как ни выйдешь с пуделем Артемоном
Посидеть на лавочке под балконом —
Поздоровается любой.

Только эти черти уже задрали.
Как-то раз с Колпаком от Пьеро удрали,
Чисто в шутку, выпив бидон вина —
Так Пьеро затеял целую свару
И кричал полицейскому комиссару,
Что сбежала его жена.

А тому нипочем, деревянной сволочи,
Разве лишь иногда ухмыльнется молча,
Волю дав осиновой пятерне —
И обратно носом уткнется в кружку.
Я себе нашел, говорит, подружку,
И она, говорит, в вине.

А Пьеро, представьте, это не нравится.
Он-то знает, кто у нас тут красавица,
Не согласен — значит, козел.
И когда опьяненье сильнее лени,
Неизменно падает на колени
И пытается целовать подол.

Так и водят они хоровод привычный —
Деревянная кукла и две тряпичных,
Позабыли страшного с бородой.
Мы о них зачем-то все больше знаем,
И несется кругами с веселым лаем
Черный пудель, почти седой.
15/16 июля 09

* * *

Папа Карло когда-то любил актрису.
Сохранились фотки. Похожа на крысу.
Буратино слышит об этом с рождения,
Принимает как предупреждение.

Папа Карло стар, заскорузл, спокоен,
А послушать по голосу — чистый Коэн.
Он сидит на завалинке, курит трубку,
Иногда вспоминает свою голубку.

Буратино пьет домашнюю граппу,
Луковицей закусывает, ставит Заппу,
Чиполлине названивает по мобиле.
— О, Колпак! а я думал, тебя убили.

— Да какое убили — просто ездил в Пизу.
Собирался в Америку, не дали визу.
Не, Мальвину не видел. Говорят, залетела.
Ничего удивительного — давно хотела.

Наконец-то сумерки. Сверчки крепчают.
Буратино с папой решили выпить чаю.
Прометается Чиполлино с авоськой лука.
Летний вечер. Благословенная скука.
30 июля 09

* * *

Я опять и опять возвращаюсь
В этот город с башней наклонной
В этот мир, набитый вещами,
Керосиновый, поролоновый

На горе, где ручьи журчали,
Мало места для всех желающих
Значит, снова не спать ночами
От машин, друг на друга лающих

И крутить кукольные шашни
У подножия этой башни
Вечно падающей, но стабильной
Словно утренний звук будильника.
8 августа 09

* * *

Говорит Буратино в лесу деревьям:
Не гоните меня, я гонец из Пизы
Я же свой, я только кажусь евреем,
Я совсем деревянный сверху и снизу.

Запустите в меня свой бессонный шепот
Пропустите в свой бессловесный опыт

Я совсем безвредный, даже полезный,
А мой нос похож не на дятла стук ли?
Пропустите меня, ведь я не железный!
И деревья молча сказали кукле:

(кивают)
8 августа 09

* * *

Скажу как Буратино Буратине:
Я вязну во всемирной паутине.
Сообщество всемирных пауков
Страшнее, чем нашествие сверчков.
Я враждовал когда-то со сверчками,
Кидался в них поленьями, сучками,
Но по сравненью с этой кодлой рвотною
Сверчок вообще полезное животное.
Вот раньше я вставал и шел в трактир,
Чтоб обсудить всемирные вопросы,
А нынче сузились мои запросы,
И все штаны просижены до дыр.
Я не курю, и я почти не пью,
Но почему-то недовольны бабы
И хором утверждают, что пора бы
Заняться спортом, завести семью.
Но я им докажу, что я не слабый,
И я в окошко выброшу компью...
5/6 сентября 09

ЧЕРТА ОСЕДЛОСТИ

Город Винница, слепленный из кирпича
Был разрушен, конечно, потом сгоряча
И опять и опять и опять и опять
Не успеешь слепить — снова еб твою мать
Каждый раз, примеряя кирпич на кирпич
Помни: слева пiвдень, значит, справа пiвнiч
Значит, спереди захiд, а схiд позади
Знай лепи, ковыряйся, пощады не жди
Был ты лекарь и пекарь, сапожник, скорняк
Станешь в силосной яме последний сорняк
И сквозь кровь наизнанку, сквозь гной-перегной
Сквозь свой битый кирпич в белый свет головой
Станешь яблоня, груша, береза, каштан —
Жизнь фонтан.
Или НЕ фонтан.

О пронзительный город! Уехали все:
Обрезаться, скучать по свиной колбасе
И скептически слушать гортанную речь,
Пожимая плечами: куды еще бечь?
И, возможно, раз в год или два раза в год
Возвращаться туда, где никто не живет —
За кирпичною кладкой, кривою, как бровь
За травой запыленною, сладкой, как кровь
И дивиться, как рвет с непривычки баштан —
Жизнь фонтан.
Или НЕ фонтан.
21 сентября 09

ПРО ПАПУ - 2

Буратино — это вирус
Доставай скорей папирус
Все записывай подряд
Карты правду говорят

Карта войн и карта мира
Карта вин и карта сыра
Телефона и метро
Буратино и Пьеро.

Буратино ищет папу
Мамонтенок ищет маму
Чебурашку Покемон
И Каштанку — Артемон.

Как затычку ищет бочка
Злую рифму ищет строчка
Ищет точку мой стишок
Не найдет ее никак.

Он, в отличие от песни,
Не найдет ее, хоть тресни.
Раз два три четыре пять —
Я иду ее искать.

Отзовитесь, марсиане
В ядовитом океане
Потерпел, как видно, трабль
Ваш космический корабль.

Приходи ко мне гаситься
И ворона, и лисица
И жучок, и паучок
Умка и броневичок.

Вот и осень. Вянут листья.
Ну-ка к небу глаз приблизьте —
Посмотрите, как богат
В небе призрачном закат.

Поглядите, как за рамки
Лезут туч лиловых замки
И застыл, как бастион,
Моря водный стадион.

Поглядите, как хвостата
Беззаконная цитата,
Как несется рой словес
С диким свистом через лес.

Буратино бродит в чаще
Он у нас совсем пропащий
Пропадет, как кур во щи
А потом ищи-свищи.

Буратино ищет папу
Как Боб Дилан ищет шляпу
Как заначку — мусора
И как вену — медсестра.

Он внутри уже клянется:
Все по-новому начнется,
Я куплю себе букварь,
Заживем с тобой, как встарь,

Поступлю в аспирантуру,
Стану делать физкультуру,
Папа, папа, выходи,
Столько счастья впереди!

Вдруг выходит из-за елки
Папа К. в своей ермолке.
Оказалось, просто он
Проебал свой телефон.

Ах ты старая мудила,
Новая была ж мобила...
Дождик мелкий, как петит.
С неба занавес летит.
... - 11 октября 09

АРЛЕКИН

1

Арлекин, шутовская морда
По Нью-Йорку шагает твердо
На работу каждое утро
Он теперь помощник компьютера
Тосковал он в своей Тоскане
И, как все, сидел на стакане
А теперь потребляет Прозак
Укрепляет кукольный мозг
Он настроен так позитивно
Что порой самому противно
Позади все послано нафиг
Впереди абсолютный nothing
Правда, тут, на изнанке мира,
Нет такого вина и сыра,
Но зато нет и лишних мыслей
А ведь это насколько проще.

2

Позвони мне, Мальвина, по скайпу
Постучи мне, родная, по скальпу
Покажи ребенка носатого
От того Колпака полосатого
Расскажи, как он там нажрался
Как с Пьеро по ошибке подрался
Как потом угодил в ментуру —
В общем, всю эту
Литературу
8-12 ноября 09

АВАНГАРД

Преодолевая природный стыд,
Поэт на сцене прилюдно ссыт.
18 декабря 09

* * *

Пешка не ходит назад, а королева ходит
Пешка отводит глаза, а королева смотрит
Пешка не хочет под дождь, а королева хочет
Пешка залазит под зонт, а королева мокнет.

Пешка спасать бросается мокрую королеву
А королева ярится — нечего тут бросаться.
Она проливает на пешку стакан холодного гнева
Она вообще презирает само понятье — спасаться.

Пешка не знает счастья, пешка не знает горя
А королева знает, да разве от этого легче?
Но королева не знает, что пешка хочет на море
И королева не знает, что пешка бывает певчей.

Как-то решили проверить, сидя весной на дереве:
Вдруг я летать умею? А вдруг Я летать умею?
Прыгнула смело пешка — в траву завалилась первой.
Прыгнула королева — и грохнулась рядом с нею.

Гнутся над ними ромашки и мотыльки хлопочут,
Божьи сбежались коровки — переполох и спешка.
Дерево наклонилось, видит — лежат хохочут:
Пешка и королева, королева и пешка.
22-27 января 10

* * *

Когда ты был неопытным и честным,
Смерть представлялась чем-то интересным,

Не говоря уже о жизни даже -
Тогда и мысли не было о лаже.

В твоих глазах сверкали бриллианты,
В тебе цвели различные таланты,

И лица пола противоположного
Преисполнялись пыла невозможного.

Теперь, конечно, стало все другое.
Живешь как будто левою ногою.

А где же правая нога? А ею
Стоишь в том мире, где еще скучнее.
17 марта 10

* * *

Ленись, ленись, моя душа
Когда тебе еще придется
Пусть время мягкое крадется
Сухими листьями шурша

Не стоит медного гроша
То, что на место не кладется
А что должно найтись — найдется
Мне говорили кореша

И, воздух серенький круша,
Взовьется кит со дна колодца
А каракатица из болотца
Даже на безрыбье не хороша.
29 марта 10

* * *

У меня ничего не осталось
Кроме стихов и песен
У меня ничего не осталось
Кроме голоса и гитары
И физическая усталось
И привычка жить интересней
А куда еще интересней
Если скоро уже приедем

Скоро кончится соль и перец
Скоро кончится свет и водка
И расслабленная походка
Перейдет в свободный полет
От меня ничего не останется
Кроме голоса и гитары
Мячик вылетит из игры
И ускачет в тартарары.
4 апреля 10

* * *

Мы поедем по рельсам, пока
Не настало бездушное лето
Чтобы выучить наверняка
Как устроена наша планета

Будем знать, что планета кругла
А на солнце имеются пятна
Есть, конечно, другие дела
Но о них вспоминать неприятно

По дороге несется вагон
Не стесняется прыгать на стыках
Люди спят вперемежку бегом
Чемоданы везде понатыкав

Я сижу и пишу свой дневник
Смазав пальцы железной отмазкой
Чтобы мир не пропал, а возник
Чтобы сделать событие сказкой

Чтобы то, что, казалось, прошло,
Возвратилось и встало на место
Чтобы стало тепло и светло,
И опять, и опять — интересно.
20 апреля 10

* * *

Забывай, забывай, забывай
Непроглядную полночь глухую
Вспоминай, вспоминай, вспоминай
Свою жизнь, и жизнь неплохую

Если вспомнить ее до конца
То она повторится сначала
Только скинь эту тряпку с лица
Чтоб луна твою люльку качала

Стрекоза ты моя, стрекоза
Золотая небесная птица
К нам неспешно несется гроза,
Громыхает ее колесница.
5 мая 10

* * *

Как голова с пивного перепою
С утра болит и кружится земля
Ее уже тошнит самой собою
Нельзя проснуться и заснуть нельзя

Ешь землю, сука, и клянись на библии
Не то тебе приснится холокост
Тебя вчера так неудачно выебли
Что ты застряла, словно в горле кость

И ни туда и ни сюда. Прикидываешь,
Что будет, если это раскрутить?
В таких масштабах невозможен выкидыш,
Придется поднапрячься и родить.

Ты оснастишь себя луной второю
И временно расслабится петля...
Как голова с пивного перепою
С утра болит и кружится земля.
25 июля 10

* * *

Болит и кружится планета
Как с перепою голова
Кто хоть однажды видел это
Тот не забудет никогда

Стреляй, но только боевыми,
Не то испортишь всю игру
И времени пустое вымя
Как наволочка на ветру
25 июля 10

* * *

Как будто грома грохотанье
На небе длится вечный бой
И танков позднее катанье
По оглушенной мостовой

И вечный зов и рев и скрежет
И злого зноя страшный зонт
И злая песня ухо режет
И зренье режет горизонт

И в зыбком мареве качаясь
Барак братается с Лукой
И им навстречу Уго Чавес
Идет с протянутой рукой

Увидел их — и все былое
Второю жизнью зажило
О дайте мне глоток алоэ
Чтобы от сердца отлегло

Пустите, сволочи, паскуды,
Не надо даже по рублю
Иль дайте мне глоток цикуты
(А может, поцелуй Иуды?) -
И я по-тихому свалю.
26 июля 10

ДВАДЦАТЬ ЧЕТЫРНАДЦАТЬ

Слева зеленые горы, а справа Черное море,
Кончился Крым, и, похоже, уже наступает Кавказ
С грохотом тяжеловозы тягают тяжелое горе
В сломанный рай, где от века живут армянин и абхаз.

Вспомнить бы о человеке, да как-то, наверное, поздно
Из побледневшего моря всплывает трехцветный тритон
Реки отравлены ртутью, урановым выхлопом — воздух
И помидор переспелый закатан в имперский бетон.

Кости, когти и зубы, и пусть не кончается кальций
Строем ползут крокодилы, пуская скупую слезу
В огненном круговороте тяжелые грязные пальцы
Пальцы риму и миру тяжелую кажут козу.
17 августа 10

* * *

Я люблю тебя, жизнь
Что само по себе и не надо
Я люблю тебя, жизнь
Хоть порой мне с тобой трудновато
Мне приятно смотреть
Как шагает не в ногу пехота
Не люблю тебя, смерть
И встречаться с тобой неохота

Мне немало дано
Но и спросится тоже немало
Хоть звучат все равно
Злые крики: "закрой поддувало"
Карабас-Барабас
Мне твоя борода не указка
У меня есть приказ
И железная в банке отмазка

Я люблю тебя, жизнь
Что само по себе глуповато
Я люблю тебя, жизнь
Пусть грохочет твоя канонада
И пешком, и ползком
И верхом на подушке воздушной
Я скачу кувырком
А иначе мне было бы скучно

Вот плывут корабли
Разноцветным салютом грохочут
Поезда приползли
Лижут руки и что-то бормочут
Самолеты летят
Машут крыльями людям и Богу
И семейство утят
Переходит с улыбкой дорогу

Оттолкнувшись от дна
Снова сердце дельфином всплывает
Жизнь, пускай ты одна
Но зато ты такая живая
Так крутись и вертись
Без намека на жалость и милость
Я люблю тебя, жизнь
И надеюсь, ты мне не приснилась

Я люблю тебя, жизнь
Что само по себе и не надо
Я люблю тебя, жизнь
Пусть грохочет твоя канонада
Так звени и светись
Через край норови проливаться
Я люблю тебя, жизнь
Как могла ты во мне сомневаться
30 августа 10

* * *

Заказала я лазанью в ресторане за обедом
Пусть лазанья, только лишь бы успокоить аппетит
И тогда глаза сознанья засветились дальним светом
Так что даже многим ближним этот свет уже претит.
Что-то стало тут лажово, разглядеть бы все подробно,
Лес кончается родимый, а в конце его — нора.
Вверх по лесенке лозовой лазить очень неудобно,
Но зато необходимо, и поэтому — пора.
Пусть подчеркнуто бежала золотого целибата -
Непременно надо маме тронуть корень лиры — эй!
В этом чертовом романе что ни строчка, то цитата,
Застит небо над домами чернокрылый Ариэль.
Сладковатая погода проникает сквозь палатку
Проникает сквозь подкорку неба длинное кино
Полулежа полубоги подлечили неполадку
Чтоб катилось без запинки все, что дальше суждено.
Здравствуй, скверный Северянин! только вас мне не хватало,
Чтобы все заклокотало, чтоб замкнулись полюса,
Чтобы искры засверкали, чтобы речка заблистала,
Чтобы радугою встала серой жизни колбаса.
Только надо очень вспомнить те поля, где прежде пасся,
Что там было, как ты спасся в этот лучший из миров
Чтоб садиться без сомненья в вертолет любого класса
И в пучине разноцветной кувыркаться будь здоров.
Все волшебные картинки, все целебные пластинки,
Все бессонные таблетки, все воздушные шары, —
Закажи себе напиток и увидишь мир без ниток
Мир без латок, мир без скрепок, мир без лишней кожуры.
30 октября 10

* * *

Знаменательная дата
Покривилась на заборе
Значит, будет все пиздато
Синий ветер, суша, море

Полусладкого стаканчик
Получешского бутылка
Придорожный ресторанчик
Суп котлета ложка вилка

Дробной каши рассыпуха
Серый снег на тротуаре
Децибелы в оба уха
Кто в пролете — мы в наваре

Кто в прогаре — мы в полете
Кто в кювете — нам не пара
Нас на карте не найдете
В клубах дыма, в клочьях пара

Календарь густой, как кофе
Плоских дисков килограммы
Вы не правы, мы не профи
Это просто часть программы

Будет много много много
Звона света лязга стука
Будет много-много Бога
Много соли, много лука

Много солнца, много перца
Много мяса, много меда
Только б выдержало сердце
И не кончилась погода

Только б снилась эта птица
Эта книга, этот ветер
Только б дальше дальше сниться
Тем, кто с неба нас приметил

И следит с улыбкой яркой
Как несемся со двора мы
Птица вещая, не каркай
Это только часть программы
28 ноября 10

* * *

Повремени с последней точкой
Оставь концовку на потом
Кому быть маменькиной дочкой
Кому быть уличным котом

Один сухарь грызет прилежно
Другой пришелся ко двору
И позабыв о жизни прежней
Поет на княжеском пиру

Для прирожденного кретина
Завидней доли в мире нет
Какая скучная картина -
С ума сходящий интернет!

Я не артистка, не певица
Имею дело с языком
Мне как-то незачем давиться
Чужим пожеванным куском

Ночь, улица, фонарь, аптека
Больница, школа и тюрьма
Потом война и дискотека
И много крови и дерьма

Давайте будем веселиться
Своим довольные концом:
Кто сдохнет уличной певицей,
Кто сдохнет княжеским певцом.
12 марта 11

* * *

Поезд едет, поезд мчится,
Быстро крыльями шурша.
Он везет из-за границы
Двадцать граммов гашиша.
Он везет ведро кукнара
И тарелку кислоты.
По вагонам ходят парой
Непроспатые менты.
— Покажите ваши вещи!
Денег много? — Денег нет.
Вот кого-то взяли в клещи:
— Где ваш паспорт и билет?
А у парня ни билета,
Ни постельного белья.
Прокатался он все лето,
А зовут его Илья.
— Что ж ты делаешь, зараза,
Вороная борода!
Ты уже четыре раза
Проезжал туда-сюда!
Парень видит: не игрушки,
В пятки прячется душа.
Достает из-под подушки
Двадцать граммов гашиша.
Вся таможня очень рада,
Паровоз трубит трубой.
Если надо — значит, надо,
Познакомимся с тобой!
Вот ссадили бедолагу,
Повели через мосток...
Покатилась колымага
Дальше, дальше на восток.
26 апреля 11

1

Мы и представить себе не могли бы
Как на рассвете земля хороша
Если бы смыслов унылые глыбы
Левой рукой не смахнула душа

Если бы ей не смешно показалось
Вместе за солнечным бегать лучом
Если она бы за нас не вписалась
Хоть очевидно была ни при чем

Мы рождены, чтоб гулять и купаться
Сколько угодно, не зная препон
Ну а в червивой земле колупаться
Нам не пристало, и это закон

Так бы и прыгать на этой мази нам
Из-за угла, по кустам, кувырком
Радужным глазом светя стрекозиным
Из-под бейсболки назад козырьком.

2

Вечные сны по карманам лелея
Сорной травою во сне шевеля
Филателия моя, Лорелея,
Бабочка, марка, перо ковыля

По муравьиным пескам ковыляя
В сладком дыханье сосновых стволов
Малая капля моя, Умаляя,
Вкус позабытый проверочных слов

Скинет косуля вчерашние рожки
Море пришлет к изголовью прибой
Мимо проскачет по хвойной дорожке
Мячик резиновый, шар голубой

День бесконечный прекрасно потратив,
Переложи из кармана в карман
Вечного сна разноцветный квадратик,
Трепет, биение, звон и туман.

3

Расположившись под сенью каштана
Слова услышав привычный призыв
Левой ногой своего Мандельштама
Перевожу на обычный язык.
13-15 июля 11

* * *

С недавних пор я слышу в правом ухе
Какой-то дальний свист,
Как будто бы там поселились мухи
И яйца глист.

Как будто неустанно и бессонно
В мой круглый твердый черепок
С какого-то большого телефона
Идет гудок.

Как будто там приделана антенна
И шлет сигнал,
Чтоб звездолет стального супермена
Не заплутал.

И я вместилище божественного писка
Иных планет,
Как будто в ухо вложена записка
И все, привет.

Схожу к врачу, проверюсь, выну пробки,
Пропью трентал.
Тогда заткнется в черепной коробке
Космический сигнал.

Собьется с курса межпланетный витязь,
Пиздец стальному кораблю.
А мне-то что — устала. Отъебитесь.
Я сплю.

(Вариант концовки:

Схожу к врачу, проверюсь, выну пробки,
Пропью трентал.
Но не заткнется в черепной коробке
Космический сигнал.)
8 сентября 11

* * *

Улитка ползет по плато
И скорость ее маловата
Улитка не виновата
Что вектор уткнулся в вату

Ее никто не заметит
В потоке других улиток
Верховное солнце светит
Как сна золотого слиток

Но песня еще не спета
Наступит сухое лето
Улитка всползет на стебель
И там превратится в мебель
22 октября 11

НА ПОСЕЩЕНИЕ МУЗЕЯ СОЦБЫТА В ГОРОДЕ КАЗАНИ

Я не хочу быть экспонатом
В музее имени себя
Где светлый лик мой распанахан
Вставною челюстью скрипя

По перекресткам сонных улиц
Где тополь коцаный растет
Пройду зевая и сутулясь
Как дождик серенький идет

Пройду почти что не хромая
Навеселе и налегке
С пустой авоською в кармане
С пятеркой в теплом кулаке

Пройду за хлебом, за салатом
За светлым пивом "ходовар"
Я не хочу быть экспонатом
Уж лучше ходовой товар

Пройду по лужам как по нотам
По вечерам и по утрам
По огородам, по дворам
По всем длиннотам и цейтнотам
По всем опасным поворотам
По головам, по головам.

И пусть у гробового входа
Младая будет жизнь играть
Мне неприятна эта кода
Я не хочу ее играть
Уж лучше буду обормотом
Космополитом, контрамотом,
Контрабандистом, вашу мать

И пусть патологоанатом
Ползет за нами с автоматом,
Стремясь увидеть на столе —
Я буду выражаться матом,
Курить в предбаннике с медбратом,
И я не стану экспонатом
И препаратом на стекле.
26—29 октября 11

* * *

(Не закрывайте вашу дверь,
Пусть будет дверь открыта...
Б.Окуджава)

Не открывайте вашу дверь
Пусть будет дверь закрыта
Там мало ли какая тварь
Несет свое корыто

Там мало ли какой мудак
Желает вашей дружбы
У вас друзей полно и так
И новых вам не нужно

А то бывало отворишь
А там Ушат Помоев
Или печальный нувориш
С букетиком отстоев

Или подвыпивший сосед
С бутылочкой спиртного
Иль сетевой головоед
Иль дохлая корова

И я, бывало, в старину
У стен стояла чьих-то
Крича: иначе я засну
В подъезде, возле лифта!

Иначе мне несдобровать, —
Звенела, как будильник, —
Пустите в теплую кровать,
В сортир и в холодильник!

Хотелось спать, хотелось есть —
А что мне было делать?
Снаружи — минус двадцать шесть,
Внутри — плюс тридцать девять.

А нынче — вот моя еда
И стол, и чай, и сахар.
Я не пущу вас никогда.
Ступайте, братцы, на хуй.
21 января 12
ГУМ, ЦУМ И ПАССАЖ

Камень, ножницы, бумага
Звон разбитого стекла
Из витрин универмага
Злая лава потекла

Книги, кофе, помидоры...
Безразлична и слепа,
Лезет в каменные норы
Многоликая толпа.

Каждый ломится куда-то,
Тащит лакомый кусок.
Оловянные солдаты
Топчут шлаковый песок.

Полупьяная орава
Недоразвитых детей
С громким криком: слава, слава! —
Бьет витрины без затей.

Нет ни толку им, ни смысла,
Нет ни слова, ни числа —
Только тошно, только кисло,
И висит, как коромысло,
Тень вселенского осла.
6 марта 12

"...because it mixx"

Отравлен хлеб, да и вода не лучше
Сидит Иосиф на навозной куче
И вспоминает школу и тюрьму.
Египет раем кажется ему.

Смешно смотреть, как эти египтяне,
Обязанные присягать батяне,
Сидят и воют кто во что горазд,
Презрев бессонный гнев ахурамазд?

Все перепуталось, и так ему и надо:
Весна и осень, Лета, Эльдорадо
И все, что ты себе вообразил:
Искания, изгнание из рая,
Испания, Германия, Израиль,
Бразилия, "мозилла", Иггдразиль.

Нельзя дышать, и за окном зиянье.
Иосиф, угнездясь на Фудзияме,
Потягивает чай из пиалы.
Таможенники дремлют на кордоне,
И хлопок, как хлопок одной ладони,
Высок и чист, и внуки веселы.

Хвала тебе, бестрепетный Иосиф!
Сидишь себе, спокойно кости бросив,
Листаешь вяло книгу перемен.
Твоя судьба в руках большого Бога,
Ну а душа — такая недотрога,
Что вечно не поднимется с колен —
Ей просто лень, но ей не страшен плен
И тлен.
15 марта 12

* * *

Надо отсюда съебаться, а впрочем зачем
Солнечный вечер в мозг проникает устало
Смерть соловейчиком села на левом плече
Щелкает клювом и свищет и век бы свистала

Надо отсюда съебаться, да только куда
Вдоль побережья земля превращается в небо
Между блестит золотою полоской вода
И отвернуться было бы как-то нелепо

Сок из надкушенной груши как липовый мед
Солнца закатного почерк избыточно сладок
Все на пределе, но никогда не придет
Тот, кто навек избавляет от этих загадок

Мир многоцветный на все голоса голосит
Ластится розовым садом, кремовым тортом
Неразрешимо, неумолимо висит
Субдоминантсептаккордом
3—4 июня 12

МОГУ МОЛЧАТЬ

1

Ты царствуешь непреложно
Все время опередив
Понять не всегда возможно
Как горек аперитив

Как взгляд автомата горек
И тушки твои врагов
Как конченый алкоголик
Лежат посреди снегов

Забыты в углах дивана
Посконные караси
Слепое пятно экрана
Маячит на небеси

Кустом притворится вечер
Снежком пролетит смешок
Все кнопки очеловечив
Все силы вложив в прыжок

Сияющих скал каскады
Безликих домов торцы
Безропотно снятся стаду
Несущийся мотоцикл

Весной поднимая голос
Зимой теребя ведро
Вселенная раскололась
На клекот и корел-дро

Высушивать злые яды
Лахудростью морося
Выслушивать рыбьи взгляды
Премудрого карася

Своим же гостям переча
Своим же костям в обрез
Бежит Иоанн Предтеча
С забралом наперевес

Бежит по камням нагретым
Посеяв притом суму
И блюдо с его портретом
Не служит щитом ему

Поэтому больно робок
И говор его, и взор
И гром новогодних пробок,
И выстрел ему в упор.

2

Все твои нападки — цирк на палке
Все в упадке — и добро, и зло
Крайне в падлу выжигать напалмом
То о чем и знать-то западло

Кончились слова. Мели, Емеля!
Видишь в обе стороны затор?
Этот белый свет в конце туннеля —
Оказалось, просто монитор.

Ты сидишь в песочнице засратой
Намертво вцепившись в рычаги
И гребешь, гребешь говно лопатой
И во прах повержены враги.

Гром гремит, война, деревья гнутся,
Пузырится лава, тяжела —
Только бы не вспомнить, не очнуться,
Только бы вовеки не проснуться,
Только бы не встать из-за стола.

3

Гул затих. Ты вышел на подмостки,
Сплюнул, присосался к косяку.
Бледен, худ, небрит, одет в обноски,
По всему похоже, что ку-ку.

Буратино, ты ли? Вот так встреча!
— Здравствуй, папа, то есть мама... Я.
Говорят, я Иоанн Предтеча,
А по мне так вовсе ни хуя.

— Да какой ты Иоанн? Полено!
— Вот и я о том же говорю.
Как меня достала эта Лена-
То ли Таня... та, что к алтарю...

— Слушай, хоть с тобой сегодня можно
Попиздеть о чем-нибудь другом?
— Можно, можно, только осторожно...
(Оглянулся). Пидоры кругом...

— Ты дурак? не пидоры, а геи!
Вот ведь неотесанный какой!
— Вы, мамаша, сели бы ровнее.
Я давно на все махнул рукой.

Давеча, гуляя с Артемоном
(У Мальвины сын не ходит в сад),
Я случайно встретился с ОМОНом —
Мне теперь, маманя, черт не брат.

И вообще, поеду я в Италию —
Говорят, возьмут на ПМЖ.
Вы бы, мама, тоже умотали,
Мало ли что будет в этой ж...

Зал взгудел, как бы гнездо осиное:
Крики, свист, угрозы, шум и гам.
— Кто здесь, мама? — Да вали, дубина,
А не то получишь по мозгам!

Впрочем, что я — это же полено,
Дерево, откуда там мозги...
След простыл. И я ушла со сцены,
Подобрав колпак и башмаки.

4

До свиданья, друг мой, до свиданья.
Мы с тобой увидимся потом.
Не гневи, братишка, мирозданье,
Чтоб себя не чувствовать скотом.

На Гаваях или на галерах,
На земле, на небе, в пустоте —
Мы с тобой увидимся, Валера,
Хоть, возможно, будем и не те.

— Где же я Валера? — Ну, для рифмы...
Не Валера — тоже не беда.
Сколько раз играли этот риф мы,
А в итоге снова ерунда.
(Снова не годится никуда).
7 августа 2012

* * *

Все, что хотя бы отдаленно напоминает
Битый кирпич, песок, цемент или хотя бы воду,
Я замечаю, с грязной земли поднимаю
И волоку в свою недостроенную халабуду.

Кажется мне, что, сооружая стену
Из всего, что брошено и никому не надо,
Я от балды, от души, от руки сопротивляюсь тлену,
Буковку "л" приделываю к бестолковости ада.

Где-то вдали над городом, неприлично огромным,
Рваный закат попахивает космической катастрофой.
Пусть, кто хочет, будет бедным, больным и бездомным.
Я выбираю 16-й и выхожу у ДОФа.

30 сентября 12
* * *

Оторвался от ветки родимой листок —
Перелетною птицей на юго-восток.
По дороге пожух, пожелтел, изнемог,
Наконец прилетел — на границе замок.
А точнее, граница сама на замке,
И обратно листок полетел налегке.
Прилетает на ветку, а ветка в отказ:
Там для нового листика почка как раз.
Так листок и остался лежать на земле
В назидание следующим поколе...
8 октября 12

* * *

На потолок паучиха мечет пригоршнями паучат.
Стайка девчат хохочет — от пива с редбуллом пучит.
Дети, топчась по книжкам, лезут толпою в чат.
Кто виноват, что теперь никого ничему не учат.

Ну а когда учили? Тоже ведь никогда никогда.
Можно подумать, нас чему-нибудь научили.
Или наших родителей — тут вообще беда:
Разве беречь ботинки, чтобы не намочили.

Да и кого мы могли бы чему-нибудь научить?
Дети индиго нам сами все про себя расскажут.
Опыт нельзя передать, опыт должен быть нажит.
Только какой мой опыт — что ли стишки строчить.

Есть у меня в голове таймер, рулетка, компас,
Тюнер, словарь, календарь, фонарик, память на лица.
Это мой личный состав, мой золотой запас.
Я не могу, не хочу и не буду ни с кем делиться.
22—26 ноября 12

* * *

Я маленькая балерина
На мне изящная корона
Я не хочу рибаверина
Я не хочу интерферона

Ни гепатита, ни цирроза
Ни, извините, интернета
Сижу изящная, как роза
Хочу усатого корнета

Я у разбитого корыта
Прошу волшебного спасенья
Пускай все будет шито-крыто
Пускай продлится воскресенье

Я маленькая балерина
Со слабым запахом левкоя
Я не хочу рибаверина
Хочу свободы и покоя

Хочу пуховую перину
Хочу морковную котлету
Я маленькая балерина —
Сегодня есть, а завтра нету.
13 декабря 12

* * *

Опять я под машину угодила
И вот валяюсь, закусив удИла
А может, вовсе даже удилА
(Ну как дела? пока не родила)
Как там жреца-то ихнего? ВайдИла
Или скорее даже ВайдилА
Страдаю, как и все,от крокодила
Вернее даже, от того пипла
Который его варит из лекарства
От боли, за которое полцарства
Да что там! — царство я бы отдала.

Прошу заметить — не прошу морфина
Лежу болею, за окном темно
(Вступаем мы в епархию Дельфина
И в эру Водолея заодно:)
Вечор была таблетка пентальгина
Доступна без пароля и логина
А нынче? погляди в окно:
Там все одно.
22 декабря 12

* * *

Как-то быстро стали помирать
Не успели даже поседеть
Кой-кого успели покарать
И они успели посидеть

Кое-кто уехал за рубеж
В интернете их найти могу
В основном же перешли рубеж
И оттуда больше ни гу-гу
23 января 13

* * *

Пиздец в России больше, чем пиздец,
Владения его необозримы.
То синий, как билет в один конец,
То тускло-красный, точно пачка "Примы",

То белый, словно лента-точка-ру,
То черно-желтый, как глоток билайна,
То хрупок он, как свечка на ветру,
То тверд, как государственная тайна.
1 февраля 13

* * *

Черви черти церкви червы
Запах смерти злые нервы
В сером небе страшный страж
Вертит черный карандаш
Пишет каменные вести
Пишет букву, пишет двести
Вот допишет до конца
И сотрет нас всех с лица
17 февраля 13

* * *

В собственноручно вырытом окопе
в глухом тылу на том конце земли
куда не дотянуться ни Европе
ни даже динамит не завезли
в единолично вырытой могиле
без всяких видов даже на провал
сижу сгруппировавшись как учили
чтобы никто мне хвост не оторвал
сижу молчу пока не замочили
в таких краях где хуй не ночевал.
28 августа 13

* * *

И пока мне рот не забили глиной,
И пока мой нос еще очень длинный,
И пока мой хвост еще цел, ребята,
Я хочу сказать вам: я очень рада.

Ведь помимо школы, тюрьмы, больницы
Есть еще деревья, цветы и птицы,
И пока мне рот не забили глиной,
Я его наполню лесной малиной.
30 августа 13

* * *

Все же сочинять самостоятельно
Много легче, чем переводить
Сколько можно быть другим писателем
В чье-то положение входить

Строчки гнать, подсчитывать пиррихии
(Это слово здесь для красоты)
И в свои коробочки запихивать
Чьих-то смыслов толстые пласты

И летать к чужой едрене матери
На большой чужой аэродром -
Это было очень увлекательно
Но теперь я постою пешком.

За чужой евроремонт ответила,
Ключ сдала, помылась и пошла.
У меня самой давно не метено
И цветочки поливать пора.
31 августа 13

* * *

Стараюсь удержаться на плаву
Не пью вино и не курю траву
Не промываю трубы коньяком
Держу язык и зубы под замком
И если вдруг наступит мой черед
Я сделаю обычный шаг вперед
И мне шагнет навстречу существо
А там посмотрим сука кто кого
31 августа 13

* * *

1

Меня насторожил вчерашний день
Сойти с ума казалось очень сложно
Теперь я понимаю: все возможно
Промчалась птица, но осталась тень

Она лежит, как сбитый самолет
Сломались крылья, неподъемен остов
Сойти с ума казалось так непросто
Тепреь я вижу: он того и ждет

Он так устал, что я на нем стою
Сижу, лежу, годами не слезая
Теперь вот ржет над тем, как отползаю
Прикрыв руками голову свою.

2

Как тошно быть примером позитива
Когда весь мир тошнит от вся и всех
Быть знаменитым просто некрасиво
Но быть счастливым — это тяжкий грех

Ярится ум, гарцует, бьет копытом
Забыв про опыт, мысли и слова
И вскачь, как мячик, по словам забытым
Несется прочь пустая голова.

3

Тому, кто столько знает про победу
Непросто поражение признать
Я, безусловно, к вам еще приеду
Я буду петь, шутить и что-то гнать

Но тень лежит упавшим самолетом
От птицы той, что улетела прочь
Печать на лбу и тряпкой рот замотан
И пустотой предвечной пахнет ночь.
1 сентября 13

Кричат трибуны: просим, просим!
А я сердита и больна
Играет в болдинскую осень
Моя берлинская весна

Где прямо посреди процесса
В парник под надписью "Парнас"
Примчались санитары леса
И зафиксировали нас
1 сентября 13 -->

* * *

Никто тебя как бегемота
Тащить не станет из болота
Ты только сам или сама
Сумеешь не сойти с ума

Теперь-то ты как флагман флота
Терпеть не будешь подмолота
Пойдешь один одна одно
На переломанное дно

Прожженный скептик и агностик
Взойдешь на капитанский мостик
И у златого козырька
Не дрогнет строгая рука
21 сентября 13

* * *

Я приехала в Тересполь
Светит солнышко с утра
Тут на кладбище еврейском
Не осталось ни черта

Там, где поезд быстро мчится
То на запад, то назад
Чьи-то братцы и сестрицы
Беспризорные лежат

Как закопанный картофель
В позаброшенных буртах
Чей-то бывший острый профиль
Комья глины в чьих-то ртах

Тут ступал такой пятою
Ураганный перебор
Что сияние пустое
Полнит воздух до сих пор

Вот напротив дружной грядкой
Встали серые кресты
А за нашею оградкой
Только ветер пустоты

Да семейка мухоморов
Под березой проросла:
Тетя Дора, дядя Борух
И детишки мал-мала.
22 сентября 13
* * *

Много в мире есть говна
Мы его не хочем
На миру-то смерть красна
А вообще не очень
22 сентября 13

* * *

1

Пастернак, Пастернак, Пастернак!
Что ты сделал с весенней грозою?
Где ты взял этот памятный знак
С нарисованной стрекозою?

Только задранная голова
И лосиный нацеленный профиль -
Желваками бугрятся слова,
Как в кастрюле кипящий картофель,

И неназванной тьмы океан
Точку смысла нечаянно лепит,
И бесформенный серый туман
Превращается в щебет и трепет,

И летят в мясорубку твою
Зимний сумрак и буйное лето,
И у бездны шкворчат на краю,
Как сверкающие котлеты.

Столько радости в этой моще,
Столько силы в слепой этой кухне,
Что ненужный порядок вещей
Затрещит, зашатается, рухнет,

И Всевышний, явившись на пир,
Приглядится, прищурится, ахнет:
Человеком воссозданный мир
Рукотворною вечностью пахнет.

2

Психоделия, блудная мать
Всех усилий двадцатого века!
До чего тебя трудно поймать
Деловой головой человека.

До чего приручить нелегко
И заставить вертеть шестеренки,
Чтоб целебное пить молоко
Из-под бешеной этой буренки,

Что ругается, словно мустанг,
И лягается, точно извозчик,
Покидает глухой полустанок
И бежит в заповедные рощи,

И стоишь ты дурак дураком
На полях бесполезных тетрадок
И, стуча по бедру кулаком,
Смотришь, как она скачет кругом
И волшебным кропит молоком
Разноцветной листвы беспорядок.
21 января 14

РУКОВОДСТВО К ДЕЙСТВИЮ

Мочи без разбору всех тех, кого меньше,
Дави без оглядки все тех, кто слабей.
Детей, стариков и беременных женщин,
Калек и уродов безжалостно бей.

Усталый, довольный и гордый собою,
Взбеги по ступенькам родного крыльца
И зеркало в ванной разбей головою,
Когда на лице не увидишь лица.
27 января 14

* * *

Что же это был за затык
Что же это был за язык
Чем же так он незаменим
Что в огонь и в воду за ним
Почему он с этой страной
Неразрывен точно чумной

Помолчи, дурак, помолчи
В голове твоей кирпичи
На губах твоих тяжкий мат
На тебя у всех компромат
О язык ты мой ты мой враг
На тебе уже столько врак
На тебе такой страшный бред
От тебя нам всем только вред

Отвечает мой бедный язык:
Говори, говори. Я привык.
1 марта 14

1

как не хотела мараться я
о придорожную пыль
здравствуй моя эмиграция
кафкою ставшая быль

как не хотела валяться я
мордою в темном углу
здравствуй моя революция
видеть тебя не могу

долго я пела и прыгала
мне не хотелось домой
здравствуй родная религия
господи боже ты мой

хочется, хочется, хочется
жизнь положить за пятак
знала что все это кончится
только не знала что так

2

золотом, горестным золотом
осень легла на холмы
были когда-то мы молоды
были когда-то мы — мы

были когда-то поддатыми
солнце искали в вине
ныне мы стали солдатами
в чьей-то паскудной войне

не отмахаться, не скрыться нам
впился под ребра вопрос
здравствуй моя коалиция
с гибелью полной, всерьез

сколько ни прыгай "пустите меня!"
звук не идет изо рта
здравствуй моя инвестиция
имя тебе — пустота

божья коровка в коробочке
узкая, тесная клеть
плачет душа на веревочке
рвется куда-то взлететь

мало ей места укромного
темный не мил уголок
мало ей мира огромного
бьется башкой в потолок

3

пахнет отсутствием духа
мира слепое мурло
сердце стучит, словно муха
бьется и бьется в стекло

снег на далеких вершинах
как на машинах зимой
где же ты делся машиах
господи боже ты мой

писем ты нам не напишешь
сказок ты нам не споешь
ищешь всю жизнь тебя, ищешь
ждешь тебя, сволочи, ждешь

4

Было весеннее утро,
Летний стремительный день.
Вот уже вечер и осень,
Близится зимняя ночь.
5 сентября 14, Тбилиси

* * *

стреляют пушки гибнут люди
они бы сдохли все равно
но не в угоду той паскуде
а просто так заведено

и в праздник, вечером росистым
их бы отпели все равно
на зависть псам и террористам
спокойно, весело, умно.
5 сентября 14

мирный план:
1. прекращение огня
2. прекращение воды
3. прекращение воздуха
4. прекращение земли
5 сентября 14

ОДА НА ПРИЕЗД ТАЮШЕВА В ТБИЛИСИ

Я еду в Грузию сегодня, как и все.
Быть может, за хребтом Кавказа
Сокроюсь я вот вас, ООН, ОБСЕ,
Разнознаменная зараза.

На холмах Грузии лежит ночная мгла,
Дневная мгла бывает тоже.
Я как кобыла та, я просто не шмогла,
И не шмогу уже, похоже.

Пускай во тьме времен горит бездонный Дон,
Как море синее из сказки.
Во славу Аббадон накрылся лохотрон,
Весь от Находки до Небраски.

Нишкни, Сарданапал, не на того напал,
Побереги в кармане пальцы.
Ты не туда попал, а где-то есть Непал
И в нем живущие непальцы.

Гудит вечерний звон, пылит Армагеддон,
Как шапка на воре пылает.
Летучий эскадрон несется за кордон
И вобла бешеная лает.

И в час прохладной тьмы, о милые холмы,
В тяжелых, нежных ваших лапах
Я буду вспоминать, как брошенную мать,
Земного ада черный запах.
13 сентября 14

* * *

в каждой строчке только точки
вопросительный в конце
как мне жить всеобщей дочке
с удивленьем на лице

до последнего момента
не умея умирать
запыленной изолентой
закатилась под кровать

просыпаюсь утром рано
и тихонечко молчу
приходите тараканы
я вас чем-то угощу
14 сентября 14

* * *

Осенняя ночная стрекоза
Закрыла бесполезные глаза
Сидит и притворяется что спит
И солнце изнутри ее слепит

Купите папиросы господа
Наплюйте на снижение вреда
Купите кофе бублик ветчину
И до весны забудьте про весну

У стрекозы на сердце тишина
Она не спит она на грани сна
Она молчит не пляшет не поет
Сейчас уснет
14 сентября 14

* * *

Нам надо жить в условиях потопа
Опять дышать учиться под водой
Предполагалось, что настанет жопа,
Но так буквально — мнилось ерундой

Вторые сутки дождь идет в Батуми
Рекою мутной хлещет автобан
И рыбы крыс уже сменили в трюме
И акваланг примерил капитан

Смывая сушу, мчится сель победный,
И бывшей жизнью полнятся моря,
И слышит за спиной Евгений бедный,
Как топотанье конницы несметной,
Тяжелый бег безумного царя.
21 сентября 14

* * *

В вагоне ехали спортсмены
Они бухали и ругались
Они шагали нам на смену
И мы немножко испугались

И мы бы может и кричали
Что на хуй нам такая смена
Но мы тактично промолчали
И не обидели спортсмена

Они не злые парни в общем
Они не очень виноваты
И мы на них напрасно ропщем
Спортсмены все же не солдаты.

А тот кто разницы не видит
Пускай тихонько отползает
Солдат ребенка не обидит
Собака волка не кусает

В вагоне ехали солдаты
Плохая водка их наркотик
Те кто на дембель — тем пиздато
А тем кто на призыв — напротив

Они не обижали деток
Но ничего не понимали
По одному валились с веток
И ноги-головы ломали

В ответ на это копошенье
Молчал вагон полураздетый
И каждый думал в утешенье:
Солдаты все же не студенты.

Студенты ехали на юг.
Вагону наступил каюк.
30 сентября — 1 октября 14

* * *

Это сделано левой ногой
Это сделано заднею левой
Если делать могла бы другой
Я была бы уже королевой

Я была бы уже лучше всех
Мне при жизни воздвигли бы памятник
Я б разделала все под орех
Если б делала это руками

Только заняты руки всегда
То борщом, то вареньем, то стиркой
То билетами на поезда
То в носке появившейся дыркой

Так что вот — извини, дорогой
Не дождешься ты лучшего качества
Это сделано левой ногой
Но на раз, без оглядки и начисто.
4 октября 14

* * *

Когда лисички взяли спички
И море синее зажгли,
Мы бросили свои привычки
И скрылись на краю земли.

Играют волны, ветер свищет,
Русалка на ветвях сидит.
Привет, родного пепелища
Непогашаемый кредит.

Здесь музыка гремит и лает,
Здесь пахнет адом, ядом, мной.
Бумаги ценные пылают
Неопалимой купиной.

Пылайте, милые бумаги,
Паситесь, мирные стада.
Не встану я под ваши флаги
Ни под какие, никогда.

Мне не нужны ни те, ни эти,
Не надо мне морских огней.
Уж лучше на другой планете
Я проведу остаток дней.

Гранитом времени питаясь,
Сухую корочку грызя,
Я потихоньку попытаюсь
Жить как хотелось, но нельзя.

Мне ничего от вас не надо,
Останусь вечно молодым.
О запах яда, запах ада,
Воды паленой сладкий дым!
8 октября 14, Вильнюс

* * *

Меня окружают психи
По-моему, каждый псих
Покуда они не стихли
Я буду писать про них

Я скоро стану психом сама
Настолько они плохи
И чтобы совсем не сойти с ума
Придется писать стихи
13 октября 14
* * *

Командиры дальних стран
Города берут
Брежнев взял Афганистан
Рейган взял Бейрут

Кто-то строит дурачка
Кто-то стены строит
А Андропов с кондачка
Запретил Пинк Флойд

С кем вы с кем вы мастера
Виза или ванная
Что-то в голову с утра
Лезет очень странное

Лезет в голову вопрос
Он один на всех
И уже ни сил, ни слез
Только смех и грех
13 октября 14

* * *

Ну вот просвистела я жизнь скворцом
Заела ореховым пирогом
И больше нельзя никак
Мы все равноправны перед концом
Мы все бесполезны перед лицом
И каждый — слепой дурак

Стою растерянно у моста
Ключи потеряны навсегда
И скудный не мил улов
И все, что сделано — пустота
И все, что сказано — ерунда
И больше не надо слов
22 октября 14
* * *

Эка невидаль "думать о катастрофе"
Когда мир вокруг разваливается на куски
Ты попробуй лучше вырасти свой картофель
А не то возделай смородиновые кусты

Ты попробуй уехать на дачу без интернета
Чтоб не слушать, что говорит мировой жандарм
Ты попробуй уехать и там провести все лето
Ибо сказано: Cultiver son jardin
26 октября 14
ВНЕЗАПНО БЕСКОНФЛИКТНОЕ

Люблю, потому что красиво
Красиво, поскольку люблю
И все, кого я попросила
Послушно несут по рублю

Вот это и значит отсутствие
Конфликта "поэт и толпа"
Я вам достиженья несу свои
А вы мне за это сполна

Несете штаны и рубашки,
Игрушки, чеснок, виноград,
Коньяк, васильки и ромашки,
И каждый доволен и рад.
2 ноября 14
* * *

Давайте бояться Эболы
Давайте бояться войны
Базара, вокзала, футбола
И собственной страшной страны

Давайте бояться цирроза
Давайте бояться собак
Везде поджидает угроза
Убийство, грабеж и бардак

Давайте все вместе бояться
Ведь страшно дрожать одному
Все вместе получим по яйцам
Утонем и сядем в тюрьму

И там втихаря, незаметно,
Ни ад не снискавши, ни рай,
Мы сгинем безвольно, безбедно,
Безбольно, бесстрашно — гуд бай.
2 ноября 14
ПЕСЕНКА КАРЛУШИ

Меня зовут Карлуша
Мой папа - Буратино.
Я никого не слушал
И вырос как дубина.

Мальвине не под силу
Воспитывать меня,
И вырос я дебилом,
Такая вот херня.

Мой папа клал с прибором
На маму и меня.
Я вырос под забором,
Судьбу свою кляня.

Я двоечник матерый,
Прогульщик и дебил.
Мой папа был актером
И очень много пил.

Я папу видел редко
Он в гости заходил
Кричал: Здорово, Светка,
Ну как наш крокодил?

А после падал на пол
Как срубленный сучок.
И мама мыла папу
И папин колпачок.

Когда я был чилдреном,
Я стал писать стихи.
Стал полноправным членом
Всемирной чепухи.

Одна была отрада -
От маминых котлет.
Мне вашего не надо,
На свете счастья нет.

Когда я стал постарше,
То вышел я на стрит.
Второй раз в виде фарша, -
Как мама говорит.

Прекрасная картина,
Обычная херня.
Мой папа - Буратино,
Не трогайте меня.
24 ноября 14, Вильнюс
НЕПОПУЛЯРНЫЕ МЫСЛИ
(поезд Владивосток-Хабаровск)

На болоте жить, не зная броду
Строить хижину из тростника
Переждать любую власть, как погоду
Пережить любую смерть, как пока
И понять не успевают в столицах
Сколько лыжи на восток ни востри
Почему такой покой на лицах
Почему такой покой внутри

Все рассчитано на вечные веки
Километры, города, холода
Едут едут по России цыгане
Едут едут по России евреи
Едут едут по России узбеки
Не доедут до нее никогда

В этом смысла не ищи никакого
Разве жизни вообще нужен смысл?
Посиди, попей чайку, и ни слова
Не пори горячку, угомонись
Ты его цитатой, он тебя ссылкой
Эта ссылка для тебя - благодать
Снег не тает от иллюзии пылкой

Эту землю некому сдать
Просто молча посиди, чё болтать.

Там такая зашифрована сила
Что плевать на воровство и вранье
Если это вот и есть Россия
То конечно, я тогда за нее
У нее, такой огромной и сонной,
Не бывает ни вперед, ни назад
Едут едут по России вагоны
А в вагонах главным образом спят

И с баулами выходят на станции
И пиздуют через ветер и снег
Хороша ваша страна, иностранцы,
А Россия все равно дальше всех
Кто не знает ее длинных законов
Тот не знает про нее ничего
Кто не видел этих спящих вагонов
Тот не понял вообще ничего
И не надо никаких иллюстраций,
Революций, эмиграций, люстраций,
Просто вышел, взял баул и пошел.
А потом чаек, тепло, хорошо.
28-29 ноября 14