aka Женя Кемеровский

    *****

Я уже не помню, что случилось
В тот момент, когда я взрослым стал
Может, сердце побыстрей забилось
Может, ссаться ночью перестал
Может, виноват преподаватель
Что мне двойку первую влепил
Ах, как слезы капали на скатерть
Ах, как громко я тогда вопил
Может быть, в какой-то детской книге
Пропустил я важное звено
Отвлеченный сказочной интригой
Ловких краснокожих пацанов
Может быть, всю жизнь переменила
Для подростка первая любовь
Хотя вряд ли, ведь и раньше было
Что весной вскипала в жилах кровь
Ну а может, первая зарплата
Та, что я в пивной тогда пропил
В том, что стал я взрослым, виновата
Об асфальт ударив, что есть сил
Может, первый волос с сединою
Мне помог быстрее взрослым стать
Или странный диалог с луною
Что так часто мне мешала спать
Ну а может, с самого рожденья
Был я взрослым, кто теперь поймет
Размышлял я как-то в воскресенье
Разрыхляя тяпкой огород.

   *****

Когда к закату катится светило
Исперпавши до дна дневную прыть
Я достаю гигантское кадило
Чтоб на ночь все, что нужно закадить
Чтоб все спокойно ночь проночевало
Кадить кадилом буду до утра
Мне это нравится, мне даже ночи мало
Для удовлетворения нутра
Кадю леса, кадю поля и горы
Кадю озера, реки и пруды
Кадю людей ночные разговоры
Кадилом поводя туды-сюды
Кадю деревни, города и страны
Кадю, маша рукой, материки
Кадю моря, заливы, океаны
Кадю кадилом, рвущимся с руки
Оно, как змей воздушный, то взметнется
То вниз летит, притянуто землей
Над всем, что вижу, дым кадильный вьется
И в том числе, конечно, надо мной
Один стою, махательным движеньем
Кадю кадилом с ночи до утра
И бодибилдингистским упражненьем
Веду кадильный свой хронометраж
А вот и ночь проходит незаметно
Как Гюльчетай укрыта паранджой
Я спать хочу, да и устал конкретно
И от соседей тянет анашой.

   *****

Гляжу в узоры инея
И смысла не пойму
Зову себя разинею
Припезденным зову
Не знаю счастья больше я
С тех пор, как позабыл
Татарин, иль из Польши я
Кретин или дебил
Мне память не поправили
Ни радость, ни беда
Наверное, неправильно
Воздействует среда
Я помню только маленький
Травой поросший двор
И острый, хоть и старенький
В руках своих топор.

   *****

Помнишь, как по роще соловьиной
Не спеша, любуясь на закат
Девушка с лицом весенней льдины
Пробежала, а потом назад
Мы одну курили папиросу
Я был в кедах, ты в своем пальто
Бело-синий Найк на ногу босу
И на мне бобровое манто.

   *****

Левитируете ли вы? -
Гребенщикова я как-то спрашиваю
Борис печально сказал: Увы
Последний левитатор ношу-донашиваю.
Я оглушительно захохотал
Сообразно, казалось б, ответу
Глаза его вмиг превратились в металл
Колонны из желтого света.

   *****

Мою любимую зовут Марина
Еще одну я называю Нина
А остальных зовут Ирэн, Наташа
Полина, Клава, Оля, Даша
До них любил я Веру и Оксану
Катюшу, Таню, Машу, Дину, Анну
Тогда же очень увлекался Сашей
Кариной, Яной, Викой и Дуняшей
Мечтаю в будущем влюбиться в Зою
Чтобы кого-то называть женою
Но до могилы буду я, клянуся
Любить вас, Настенька и Люся.

   *****

Мне снился сон, что я американец
Но не из тех, в ковбойских сапогах
А местный, так сказать теночтитланец
Индейский поп, по-нашему, монах
Меня несли в раскрашенных носилках
По направленью к группе пирамид
Четыре парня с перьями в затылках
Пристойных и воспитанных на вид
Нас пропускали встречные с поклоном
Не просто улыбаясь, а смеясь
Я думал: Боже мой, ведь я не клоун
Какая между мной и смехом связь
А между тем, веселье нарастало
Нас обступали сотни горожан
Часть из которых просто хохотала
Другая часть – в пыли валялась ржа
Я видел это, словно на экране
Хороший долби-стерео формат
Но этот смех меня, конечно, ранил
И я велел нести себя назад
Остался хохот где-то за спиною
Пришел домой, сварил себе пивка
Наклюкался, поцапался с женою
И ближе к ночи врезал храпака.

    *****

Толстый том молдавского романа                                    
Я ронял, зевая перед сном
Мама  приняла за наркомана
И ремнем отпиздила с отцом
Белый стих молдавского поэта
Прочитал я как то при гостях
До сих пор еще ношу за это
Скобки из железа в челюстях
А вчера молдавские частушки
Я пропел под старый новый год
Мне гармонь порвали об макушку
И хлопушкой выстрелили в рот
Я возьму стакан букет молдавии
И до капли выпью всю бутыль
Чтобы заглушить в душе страдания
За любымый молдаванский стиль.

   *****

Пил я как то водку с Маяковским
Ночью, утром и в начале дня
Тут вошел Есенин с папироской
Новостями нас приободря
Снова стук  - Андрей заходит Белый
Зубы  сжав до судорог в глазах
Но Есенин и его умело
Рассмешил, и тот ушел в слезах
Вслед за ним Ахматова с баяном
В комнату ввалилась, чуть дыша
Маяковский, хоть мертвецки пьяный
Нацедил ей водки не спеша
Снова стук и входит Саша Черный
Приоткрыл глаза и говорит
Дай мне, Аня, твой баян огромный
Я исполню в воздухе кульбит
Не успел нас Черный распотешить
Как в дверях Вертинский с дочерьми
Настей, как всегда, немного бешеной
И упавшей Люсей у двери
Вот, сказал, привел вам иностранца
И за руку Гашека втащил
Вечер тот запомнился мне танцами
До самозабвенья, от души.

*******

Мальчик с треугольными глазами
Мне приснился ночью как то раз
Я проснулся с криком и слезами
Испугавшись мальчиковых глаз
Этот сон почти что позабыл я
Жил, как все,  полгода или год
На работе делал птицам крылья
Или отрывал наоборот
Ел в обед душистые пельмени
Из простой титановой бадьи
Дома исключительно по фене
Ботал я в кругу родной семьи
Но однажды утром, как нарочно
В воскресенье  постучали в дверь
Я открыл  и закричал истошно
Побледнев от носа до бровей
Докричав я с любопытством замер
Глядя на веселое лицо
Девочки с квадратными глазами
В клеточку в старинном пельтецо.

********

Мне в дубраве собственной персоной
Повстречался Хохот – озорник
Я свалился под дубовой кроной
Местом , где у рыб спинной плавник

Рядом желудь гулко ухнул наземь
Я лежал, прищурясь на закат
Языком, как камень, слово в фразе
То втяну, то выплюну назад

Что нибудь скажу, а  слышу хохот
Да какой! До судорог в щеках
До потоков слез и до икоты
Тьмы в глазах и тремора в руках

Хохот был со мной  не больше часа
А с дубка, что рос по надо мной
Мне, казалось, смотрят ананасы
Притворяясь раннею луной

Вскоре солнце скрылось за буграми
Укатился Хохот ему  вслед
Я уснул с опухшими боками
Выжатый, как выстиранный плед.

**********

Я пришпорил себя
Просто, как человека
Подгонял, лишь любя
Закрывалась аптека
Я  пришпорил коня
Было мне не до смеха
И галопом кренясь
Закрывалась аптека
Я пришпорил такси
Простонал,  я калека
Шеф, голубчик, спаси
Закрывалась аптека
Я пришпорил метро...

**********

Ночь густела слоем шоколада
Я держал баян и в свете грез
Ты кричала, сердце рвя – не надо!
Во всю мощь голосовых желез
Тут меня как будто стало двое
Первый встал и стал смотреть в окно
А другой пихнув баян ногою
Побледел, как новое сукно
Первый,  нервно поправлял гардину
А  второй, подсев к тебе рывком
Закричал – Мариночка, Марина!
Заплетающимся языком
Тут тебя как будто стало трое
Первая  легла угомонясь
В синем платье строгого покроя
Вышла в дверь вторая не таясь
Третья вновь  присела ко второму
Подняла баян, включила свет
Третья ты и я второй  синхронно
Стали петь про черный пистолет
Постепенно первая проснулась
Первый оторвался от окна
И вторая, в синем  ты вернулась
Подхватив мотив, присела к нам
Я хоть пел,  но думал про другое
Как и у кого мне разузнать
Что все это значит, было двое
А через минуту стало пять?

**********

Я могу  быть ласковым и нежным
Я могу быть с близкими на вы
Я могу вприсядку без одежды
Без гармошки и без булавы
Мне не страшен холод откровений
Не пугает бездны строгий взгляд
Я в любых количествах по вене
Не моргнув вгоняю химикат
Я могу заглядывать  сквозь стены
Из бетона и  из кирпича
Я могу навскидку  и с колена
Или молча или хохоча
Я могу в литровую бутылку
Жидкости налить  хоть полведра
Я могу пластмассовую вилку
Превратить в прибор из серебра
Я могу, как маленький ребенок
Закричать, заплакать просто так
Я могу косички у девчонок
Взглядом изгибать  в фашисткий знак
Я могу в летающей  тарелке
Словно вдовль по Питерской промчать
Я могу , быть  как букашка мелким
Но тот час могу огромным стать.
Я могу , как будто  бы случайно
Подойти смеясь из за угла
Где нибудь к примеру на окраине
Только лишь покроет землю мгла
Я могу с благообразным видом
На руки  взять несколько детей
Или, что твоя кариатида
Под балконом молча ждать гостей
Я могу, как будто бы собака
Помахать невидимым хвостом
Я могу под деревом накакать
Или же, к примеру, под мостом
Я могу тельняшку рвать на части
Не шутя , а честно, на куски
Флотские признали, что я мастер
Рвать тельняшки в приступе тоски
Я могу  в банальном сериале
Отыскать  мистический подтекст
О котором авторы не знали
Подразумевая чисто секс
Я могу быть просто президентом
Хоть большой, хоть маленькой страны
Я могу быть кадром киноленты
Я могу быть стопкой, как блины
Я могу картавить, словно Крупский
Без трибуны и броневика
Я могу пройтись в короткой юбке
Руки  ноги уперев в бока
Я могу напиться  керосина
А потом устроить фейерверк
Я так делал говорят красиво
Столб огня тогда взметнулся вверх
Я могу собою оставаться
Даже исчезая  без следа
Я могу  остротами дурацкими
Довести любого до стыда
Я себе могу позволить много
Из того, что здесь  не описал
Только как Есенин на дорогу
Выйти в одиночку перессал
Только  как суровый Маяковский
Выгрызть бы  н е смог бюрократизм
И словами верными и хлесткими
Говорить не хочет организм
Мне  бы хоть чуть-чуть  от Гумилева
И от Мандельштама хоть чуть чуть
Ну да ладно, так ведь тоже клево
Так ведь тоже должен кто-нибудь.

   *****

Однажды гулял возле дома я,
Вдруг слышу негромкий свист.
Обернулся – стоит незнакомая
Старушка и смотрит вниз.

Рукою призывно машет,
Мол, что же ты встал, иди!
И странная надпись Black Russian
Горит у нее на груди.

Я подхожу поближе
И говорю ей: «Что ж,
Вы думаете, я не вижу
В руках ваших острый нож?!»

Сверкнула зрачками злоба,
И, шамкнув беззубым ртом,
Она ответила: «Оба
Уйдем мы одним путем!».

И в ту же секунду пламень
Почувствовал я и лед.
Как будто Давидов камень,
Свободный веду полет.

Раздался железный грохот,
Закрылась небесная дверь.
В ушах лишь старушечий хохот:
«Назад не вернешься теперь!».

О, страшная участь Бога –
Клубиться меж облаков,
Безтело, безруко, безного,
Всегда и во веки веков.

    *****

Когда я услышал - с днем рождения!
Понял, что  в взаправду был рожден
И не быть мне больше хладной тенью
Что бросал на землю старый клен
И придется жить до самой смерти
И все время кушать, есть и спать
Вот такую песню на концерте
Довелось вчера мне услыхать.

    *****
У меня с границами дозволенного
Не редки по жизни нелады
Нет, я не обижу обездоленного
И слабей себя не дам пизды
Просто иногда в плену иллюзий
Или Майи душной пелене
Я лежу неделями на пузе
Впрочем, иногда и на спине
И пока другие совершают
Ежедневный подвиг трудовой
Пот лица я в мыслях вызываю
Не рабочий, а как таковой
И тогда мне кажется, быть может,
Что зачтется это где нибудь
В тех краях, где тысячи дорожек
Сходятся в один широкий путь.

        *******

Он смотрел на меня свысока
Занимая весь центр потолка
Я думал, тихонько дрожа
Может, что-то не то вдруг нажал?
Может, что-то не то вдруг сказал?
Может, плохо настроил глаза?
Но промолвил басок с потолка
- Ничего, отдыхайте пока.

        *******
Большущая кошка с ушастой башкой
Мне как-то весной повстречалась
Она зашептала - Приятель,  постой!
Мурлыкала и улыбалась
Я шел по делам и ответил - Прости
До кошек мне вовсе нет дела
Она хохоча разлеглась на пути
Согнула упругое тело
Что делать, я тоже поблизости лег
Забыв о своем ревматизме
Вдруг вижу, у кошкиных мягеньких ног
Стеклянная, вроде бы призма
Вдруг вижу, у кошкиных девичьих рук
Какая то штука знакомая
Не пятиугольник и вроде не круг
Но вещь, по всему, не фиговая
Послушай, сказал я - давай о делах
Что хочешь за эту ты штуку
Она отвечает - хочу в твоих снах
Порой появляться без звука
Жаль, я не любитель повторов во сне
А был ведь готов согласиться
Теперь и той штуки хорошенькой нет
И кошка немая не снится.

/ 1  / 2  / 3  / 4  / 5  / 6 »»